"Элвин Тоффлер. Метаморфозы власти" - читать интересную книгу автора

бизнесом, является внешним аспектом новой экономики, в котором информация
(включая все - от научных исследований до рекламных трюков) играет растущую
роль. То, что происходит сегодня, - это возвышение новой "системы создания
материальных ценностей", которое несет с собой драматические изменения в
распределение власти.
Новая система создания материальных ценностей целиком и полностью
зависит от мгновенной связи и распространения данных, идей, символов и
символизма. Это, как мы поймем, экономика суперсимволов в прямом смысле
слова.
Ее приход является трансформирующим. Он (как некоторые с запозданием
настаивают) не примета "де-индустриализации", "выдалбливания" или распада
экономики, а прыжок к революционной системе производства. С этой новой
системой мы делаем гигантский шаг от массового производства к росту
производства по индивидуальным заказам, от массового рынка и распределения к
рынку с нишами и микромаркетингу, от монополистической корпорации к новым
организационным формам, от масштабов государства к операциям, которые и
локальны, и глобальны одновременно, и от пролетариата к "когнитариату"[21].
Столкновение между силами, выступающими за эту новую систему создания
материальных ценностей, и защитниками старой индустриальной системы и есть
доминирующий экономический конфликт нашего времени, несравнимый по
исторической значимости с борьбой между капитализмом и коммунизмом или между
Соединенными Штатами, Европой и Японией.
Переход от экономики "фабричных труб" к экономике, базирующейся на
компьютерах, требует массового перемещения власти. Волна финансового и
промышленного реструктурирования, которая идет вперед через мир корпораций,
вынося на поверхность новых лидеров, вполне объяснима: компании отчаянно
пытаются приспособиться к новым условиям.
Поглощения, рейды[23], выкупы на основе левереджа[24], обратные покупки
корпораций заполнили в 80-х годах полосы финансовых газет, причем в
заголовках назывались не только фирмы из Соединенных Штатов, но и
многочисленные зарубежные компании, несмотря на легальные и другие запреты,
которые ограничивали "недружественные" поглощения в таких странах, как
Западная Германия, Италия и Голландия[25].
Было бы преувеличением сказать, что все эти дикие выходки на Уолл-стрит
и метания из стороны в сторону разных компаний по всему миру - прямые
проявления перехода к новому виду экономики. Обсуждение налогов, интеграция
Европы, финансовая либерализация, старомодная жадность и другие факторы -
все играет роль. В действительности люди, подобные Трампу и Якокка, если и
представляют что-то, так это прошлое; они - не провозвестники нового.
Успешное лоббирование Вашингтона в целях спасения терпящего крах авторынка,
претензия Якокка на славу, светящееся имя на сверкающих небоскребах и казино
вряд ли делают кого-то революционером в бизнесе.
В революционный период выползают на свет различные, порой странные виды
представителей флоры и фауны - архаисты, эксцентрики, сравнимые с гончими
рекламные агенты, святые, обманщики вместе с провидцами и подлинными
революционерами.
За всей этой суматохой, рефинансированием и реорганизациями возникает
новая структура. Мы являемся свидетелями изменения в структуре бизнеса в
начале перемещения власти от "денег "фабричных труб"" к тому, что может быть
названо "суперсимволическими деньгами". Этот процесс мы исследуем позже.