"Семь экспериментов, которые изменят мир" - читать интересную книгу автора (Шелдрейк Руперт)

КАК ОБУЧИТЬ ГОЛУБЕЙ ВОЗВРАЩАТЬСЯ В ПЕРЕДВИЖНУЮ ГОЛУБЯТНЮ

Обучая голубей возвращаться домой в передвижную голубятню в Ирландии и Англии, я убедился, что птицы быстро привыкают к тому, что их дом перемещается.

Возможность приступить к работе с передвижной голубятней впервые появилась у меня в 1973 г., когда маркиз и маркиза Дафферин, а также Эйва любезно предложили мне воспользоваться их имением (Кландебой, графство Даун, Северная Ирландия). В проведении исследования мне помогали посредник Дональд Хой и главный егерь Боб Гарвен, который постоянно присматривал за птицами.

Мы приобрели стандартную деревянную голубятню на два отделения и установили ее на прицепе таким образом, чтобы ее можно было перевозить по окрестностям с помощью трактора или «лендровера». Летом мы поместили в голубятню двенадцать взрослых птиц и обучили их возвращаться домой обычным способом. К несчастью, почти все они пропали— потерялись, были застрелены охотниками или убиты ястребами-перепелятниками. Но затем мы получили еще десять голубей, на этот раз молодых, и держали их в другом отделении голубятни.

У нас не было возможности начать эксперименты до самого ноября, когда голуби уже перестают размножаться и привязанность к дому у них ослабевает. К тому времени у нас оставалось только три голубя из первой партии и пять голубей из новой. Это были далеко не лучшие условия для начала эксперимента, но, так как после Нового года мне предстояло уехать в Индию, мы решили приступить к обучению старших птиц и посмотреть, что из этого выйдет.

На первой стадии экспериментов мы переместили передвижную голубятню всего на 150 ярдов, оставив на той же самой лужайке. Сначала все птицы содержались в голубятне, а через два дня три старшие особи были выпущены на волю. В течение получаса голуби кружили над тем местом, где голубятня стояла прежде, а потом стали приближаться к новому месту. Еще через полчаса они сели на крышу голубятни, но вскоре вновь взлетели в небо. В конце концов через полтора часа после того, как птиц выпустили на волю, две из них влетели внутрь голубятни и были накормлены. Последняя птица оказалась более робкой и провела ночь на соседнем дереве, но утром и она вернулась в голубятню.

На следующий день мы передвинули голубятню на новое место, еще на 50 ярдов дальше от ее первоначального расположения, но в пределах все той же лужайки, а потом вновь выпустили старших голубей. Они покружили над прежним местом стоянки, но вскоре уселись на голубятню, через 15 минут влетели внутрь и были накормлены. Еще через день мы переместили голубятню на другую лужайку, которая находилась в 300 ярдах от предыдущего места стоянки, и выпустили на волю тех же самых голубей. На этот раз они кружились над прежним местом очень недолго и уже через 10 минут влетели в голубятню, установленную на новом месте. Стало совершенно ясно: голуби начинают привыкать к тому, что их дом может перемещаться.

Приучив голубей находить передвижную голубятню за столь короткий срок, мы решили приступить непосредственно к эксперименту. Однажды утром мы поместили взрослых голубей в хорошо вентилируемый ящик.

Голубятню, в которой оставались пять молодых особей, мы перевезли на поле около Даунпатрика, на 20 миль к югу от прежнего места стоянки. Испытуемые голуби были выпущены из ящика в том месте, где раньше стоял их дом.

Я следил за поведением птиц с огромным интересом. Они поочередно кружились над каждым из четырех мест, где раньше стояла голубятня, опускались там на землю, затем садились на соседние деревья, несколько раз куда-то улетали минут на десять, но потом вновь возвращались. После нескольких часов безуспешных поисков голуби стали летать вокруг меня, усаживались мне на ноги, трогательно щипали клювами траву. Без сомнения, они были голодны. Всю ночь голуби провели на дереве, а на следующее утро остались на том же месте, где раньше стояла голубятня. Они опять принялись летать вокруг меня, это продолжалось весь день, а ночь они вновь провели на дереве. На следующее утро я сдался. Мы отправились перевозить голубятню на прежнее место, а когда вернулись, обнаружили, что голуби сидят именно там, где мы собирались поставить их передвижной дом. Уже через несколько минут все птицы вошли внутрь и были накормлены досыта.

Совершенно очевидно, что этот предварительный эксперимент не выявил у наших голубей никаких сверхъестественных навигационных способностей. Я был не слишком разочарован. В ходе первого эксперимента мотивация к возвращению домой была слишком слаба, период обучения оказался очень кратковременным, а пять молодых голубей не были в родстве с испытуемыми птицами, да и содержались в голубятне отдельно от взрослых особей.

Я планировал провести еще один эксперимент в период размножения, когда мотивация к возвращению домой особенно сильна. К сожалению, эти планы не осуществились. Я приехал в отпуск из Индии примерно на полтора года позже, чем собирался, и за это время местные ястребы-перепелятники сильно сократили количество голубей. В нашем распоряжении остались только две птицы, и от эксперимента пришлось отказаться.

Следующая возможность провести эксперимент с передвижной голубятней появилась у меня только в 1986 г. Я весьма признателен Дэвиду Харту, в чьем имении Колдэм-Холл в Суффолке (Англия) содержалась голубятня. За птицами ухаживал Робби Робсон, президент местной ассоциации спортивных голубей, страстный поклонник голубиного спорта с многолетним опытом. Я глубоко благодарен ему за безвозмездно оказанную помощь.

Так же как и в Кланедбое, передвижная голубятня представляла собой помещение с двумя отделениями, собранное из имеющегося в продаже набора деталей и установленное на прицепе (ил. 4). Для того чтобы голубятню было легче разглядеть с высоты, мы нанесли на крышу широкие желтые полосы. Затраты на оборудование составили менее 400 фунтов стерлингов. Голубятню мы заполнили молодыми птицами, которых любезно предоставили нам местные любители голубей.

Для начала мы поставили голубятню на большом конном дворе позади Колдэм-Холла. Птицы привыкли к окружающей среде, научились возвращаться домой с расстояния около 50 миль и размножились в новой голубятне. На начальной стадии эксперимента в июле 1987 г., когда мы впервые переместили голубятню, мы отобрали восемь взрослых птиц и держали их в плетеных корзинах для перевозки голубей все время, пока возили голубятню по двору. В голубятне были оставлены шесть оперившихся птенцов и несколько совсем маленьких. В этом и во всех последующих экспериментах взрослых птиц выпускали точно в том месте, где до этого располагалась их голубятня.

Как и в Ирландии, птицы сперва совершенно растерялись, когда вдруг не нашли своего дома на привычном месте, — несмотря на то что голубятня располагалась всего в 100 ярдах от него и в зоне прямой видимости. Птицы кружились над местом, где раньше находился их дом, время от времени садились там на землю. Но спустя четверть часа один из голубей, неспаренный самец, пролетел над голубятней, установленной в новом месте. Спустя еще четверть часа этот самец проделал то же самое, но на сей раз его примеру последовали и остальные птицы. В следующие полчаса все птицы по нескольку раз пролетали над голубятней, словно отрабатывая траекторию полета, а потом первый самец ненадолго приземлился на крышу своего дома. Спустя еще десять минут (то есть через 80 минут после вылета из корзины) решительный самец влетел внутрь голубятни и был накормлен. Еще через 10 минут он вылетел из нее и присоединился к остальным птицам, которые кружили над голубятней и время от времени садились на землю. Для того чтобы в голубятню влетели еще пять птиц, потребовалось четыре с половиной часа (всего шесть часов после вылета из клетки). Две последние птицы в тот день так и не вернулись в голубятню и провели ночь на соседнем дубе.

На следующий день в полдень мы передвинули голубятню еще на 100 ярдов, пересадив в клетку всех взрослых птиц, кроме одной. В течение двух минут после вылета из клетки голуби стали кружиться над голубятней, и через час с четвертью все птицы уже были внутри.

Все лето 1987 г. мы продолжали обучение птиц, несколько раз передвигая голубятню на новое место, а весной 1988 г. возобновили эксперимент. Мы обнаружили, что, когда голубятня перемещается на новое место, простояв на предыдущем несколько недель или месяцев, и особенно в тех случаях, когда она перемещается в совершенно незнакомое место, птицы находят ее достаточно быстро, но очень неохотно садятся и входят в нее, предпочитая устраиваться на соседних деревьях. Однако после того как птицы привыкают к постоянным перемещениям голубятни, страх заметно уменьшается. К лету 1988 г. мы уже могли извлечь голубей, отбуксировать голубятню на милю или две от старого места, вернуться назад, выпустить голубей из корзины и отправиться к голубятне в полной уверенности, что застанем всех голубей сидящими на крыше в ожидании еды.

Все шло успешно до тех пор, пока мы не установили голубятню недалеко — примерно в миле — от сельского амбара. Голуби находили свою голубятню, но отказывались в нее входить и могли целую неделю дожидаться, пока мы отбуксируем голубятню от амбара обратно в поле.

Теперь, задним числом, я понимаю, что нам следовало бы сразу догадаться, насколько сильно голуби пугались амбара или, вернее, работающих там незнакомых людей и шума машин. Когда программа обучения вернулась в привычное русло, мы передвинули голубятню еще на две мили, установив ее поблизости от другого амбара на соседнем фермерском участке. Это было роковой ошибкой. Новый амбар оказался еще страшнее первого: там работало гораздо больше незнакомых людей, а машины шумели еще громче. Хотя птицы быстро находили голубятню на новом месте, они даже перестали на нее садиться и предпочли жить в окрестных полях, где было достаточно корма. Голуби начали дичать.

Мы перевезли голубятню в поля, но прежде, чем голуби вновь решились в нее вернуться, прошло три недели. Эта задержка и необходимость вновь приучать их к голубятне лишили нас возможности продолжать исследования. Летом 1989 г. мы собирались быстро провести программу обучения с учетом всех прежних ошибок, а затем поставить большой эксперимент с перемещением голубятни как минимум на 20 миль.

К сожалению, эти планы не осуществились. Зимой Робби Робсон заболел орнитозом. Здоровье больше не позволяло ему работать с голубями. Лишившись ежедневной заботы Робби, птицы окончательно одичали.