"Татьяна Толстова. Песнь молчаливых камней." - читать интересную книгу автора

гардероб.
Я оделась за считанные секунды. Орудуя массажной расческой и пытаясь
хоть как-то уложить непослушные волосы, я разглядывала себя в зеркале.
Маленькая, худенькая, с цыплячьей шейкой и выкрашенными в рыжий цвет
волосами. На вид больше восемнадцати мне никто не дает, хотя по паспорту
двадцать два. Росту во мне - метр с кепкой, тощая, как скелет. В детском
доме остроумные воспитатели окрестили меня "звездой Освенцима". Грубо, но в
точку. Стриженные, вечно торчащие "ежиком" волосы, пухлые губы, прямой нос и
темно-карие глаза - вот и весь портрет. Постоянные эксперименты с хной
довели до того, что изначальный цвет волос, темно-русый, мной успешно забыт.
В это раз попалась такая ядреная краска, что теперь из зазеркалья на меня
смотрело рыже-огненное чудо. Поняв, что уложить непослушные волосы мне так и
не удастся, я вышла в коридор и заперла дверь. Комнату приходится закрывать
на ключ, иначе, не в меру любопытная соседка, непременно покопается в моем
шкафу.
Не обращая больше внимания на бабу Нюшу, высунувшуюся из кухни, я
собралась и ушла. По крайней мере, теперь до самого вечера не увижу эту
кикимору.
Все же во взрослой, самостоятельной жизни, имеются свои плюсы. Я теперь
ни от кого не завишу, могу поступать так, как считаю нужным. К тому же есть
своя комната, где можно закрыться от всех и мечтать, не опасаясь, что кто-то
ворвется и начнет издеваться, а к ежедневным перепалкам с бабой Нюшей я
понемногу привыкаю.
На дворе стоит май, но по утрам еще прохладно. Я пожалела, что не взяла
кофту.
От дома до остановки пять минут ходьбы - пришлось прибавить шагу, чтобы
согреться и успеть на троллейбус. Но я опоздала. Вильнув белым задом, он
скрылся за поворотом. Теперь ждать следующий троллейбус как минимум, минут
пятнадцать, а пешком топать не очень хочется. Достав сигарету, я закурила.
На работу опоздаю, это точно. Все бы ничего, но вот начальник цеха
опять начнет читать нотации о беспечности и безалаберности молодого
поколения.
Подкатил долгожданный троллейбус. Я с тоской посмотрела на сдавленные
тела внутри него - опять переполненный... Пришлось с боем протискиваться в
салон.
"Почему люди не летают, как птицы? Тогда давиться не пришлось бы.
Взмахнул крыльями - и лети себе на работу..." - мои фантазии прервал резкий
удар чужого локтя в бок.
- Аккуратней можно? - возмутилась я.
Здоровенный, с пятидневной небритостью на роже дядька дыхнул в лицо
перегаром:
- Че? Сопля фельдиперсовая, это ты мне?
Да что же это такое, люди добрые?! Что за день сегодня такой? Ну,
почему все так и норовят нарваться на скандал? Мне утренней стычки с
соседкой хватило, а тут еще это чудо небритое:
- Ты на себя посмотри, чучело огородное.
Лицо пьянчуги стало постепенно багроветь:
- Ты себя-то в зеркало видела? Кикимора болотная... Да на тебя ни один
нормальный мужик не позарится!
Вот гад! Какое ему дело до того, кто зарится на меня, а кто нет?!