"Джеймс Типтри-младший. Мимолетный привкус бытия" - читать интересную книгу автора

еще три жалобы на бессонницу; не спится уже четверым. Элис Берримен,
канадка, отвечающая за питание, страдает желудком; Ян Инг, ксенобиолог,
мучается болями в кишечнике; у заведующей складом Мириам Штайн мигрень; у
Ван Вала, бельгийца химика, снова спазмы в спине. Заведующий
фотолабораторией, нигериец, жалуется на усталость глаз, его русский
ассистент сломал большой палец на ноге. Плюс перелом кисти у Гомулки. Тот,
кого он ударил, не обращался за помощью, разве что он сам сломал Павлу палец
на ноге. Для "Кентавра" - это очень длинный список обращений к врачу;
наверное, виной всему охватившее команду возбуждение.
В дверях изолятора появляется Соланж. В руках ее - ворох распечаток.
- Нам предстоит много работы, Эрон. Тиг остается? Ты лучше знаешь
историю его болезни.
Просто поразительно, какую силу демонстрируют некоторые маленькие
женщины. Она как раз из таких соблазнительных крошек. Он знает, что не
должен усматривать таинственности и очарования в ее способности устранять
любые неисправности в электроприборах, но ничего не может с собой поделать.
- Тиг чахнет, Соли. Может, ты или Билл прогуляетесь с ним, чтобы он
встряхнулся. Ни на минуту не оставляйте его одного.
- Знаю, Эрон. - Она по привычке краснеет, но не перестает расставлять
приборы. - Знаю.
- У тебя самой нет тревожных симптомов? Может, нехорошие сны?
- Только о тебе. - Она подмигивает, с чувством захлопывает шкаф и
подходит к нему вплотную, чтобы погладить по голове. Он благодарно гладит ее
бедра.
- Как я по тебе соскучился, Соли!
- Бедненький Эрон! Увы, сейчас у нас большое собрание внизу. Уже через
двадцать минут. Ты должен помочь мне с Тигом.
- Все верно. - Он с сожалением расстается с ней.
Он возвращается в состояние относительного равновесия и спускается
вниз, на так называемую Лужайку, где гравитация почти не отличается от
земной. Конструкторы "Кентавра" задумали Лужайку как центр всего корабля.
Здесь действительно очень приятно находиться. Эрон с наслаждением обходит
оливковое дерево и оглядывает пространство, усаженное зеленью с фермы.
Сотрудники Кавабаты не сидели сложа руки.
Услышав голоса и музыку, он с непривычки пугается. Игра лучей света и
теней скрадывает силуэты людей, которых собралось уже очень много. Лучше
всего видны ноги, самих обладателей которых нелегко разглядеть. Он не
присутствовал при таком скоплении, народа с самого Дня невесомости, их
ежегодного праздника, когда вращение "Кентавра" и открывались иллюминаторы в
полу. Впрочем в последние годы люди предпочитали не скапливаться, а
любоваться зрелищем поодиночке. Сейчас они собрались вместе, оживленно
переговариваясь и стараясь подойти поближе к экрану. Эрон идет следом за
Мириам Штайн и оказывается перед великолепными снимками.
Перед ним планета Лори.
Ему уже показывали фотографии, сделанные камерой. "Чайной розы", однако
они не идут ни в какое сравнение с этими. С орбиты планета смотрится, как
ткань, разрисованная цветами. Поверхность кажется древней, сглаженной
эрозией. Горы или холмы увенчаны сгустками тумана, неровные лабиринты между
ними переливаются бесчисленными оттенками лимонно-желтого, кораллового,
изумрудного, золотого, бирюзового, желто-зеленого, оранжевого, лавандового,