"Людвиг Тик. Гейнрих фон Офтердинген" - читать интересную книгу автора

хорошим рудокопом. Старик, кажется, человек хороший и мог бы сделать из
моего сына толкового человека. - Купцы говорили также о том, что можно бы
через рудокопа войти в сношения с Богемией и приобретать там металлы по
хорошей цене. Старик снова вошел в комнату, и всем захотелось извлечь пользу
из знакомства с ним. Он заговорил первый: - Как душно и жутко здесь в
комнате, - сказал он. - Месяц ярко светит, и мне бы очень хотелось еще
прогуляться. Я видел здесь днем поблизости несколько замечательных пещер.
Быть может, кто-нибудь из вас решится пойти со мной? И если мы запасемся
светильниками, то без всякого затруднения можем осмотреть пещеры.
В деревне все хорошо знали эти пещеры, но никто не решался войти в них;
ходили страшные слухи про драконов и разных чудовищ, таящихся там. Иные
говорили, что сами их видели, и утверждали, что у входа находили кости
похищенных и съеденных людей и животных. Другие говорили, что там живет дух,
что несколько раз показывалась издали странная человеческая фигура, а ночью
оттуда доносились песни.
Старик, видимо, не верил этим рассказам; он со смехом утверждал, что
можно, во всяком случае, спокойно довериться охране рудокопа, потому что
чудовища испугаются его, а что распевающий песни дух, наверное,
благодетельное существо. Многие из любопытства приняли его предложение;
Гейнрих тоже пожелал сопровождать его, и мать сдалась, наконец, на уговоры
старика, пообещавшего охранять Гейнриха, и разрешила ему идти с ним. Купцы
тоже присоединились. Набрали длинных лучин для факелов; часть общества,
кроме того, запаслась лестницами, шестами, веревками и разными предметами
для обороны. Так началось паломничество к близким холмам. Старик шел впереди
с Гейнрихом и купцами. Крестьянин привел своего любознательного сына; тот с
радостью взял факел и повел к пещерам. Вечер был ясный и теплый. Месяц мягко
сиял над холмами и вызывал странные грезы. Он сам казался грезой солнца; он
лежал над миром снов, погруженным в самосозерцание, и возвращал природу с ее
бесчисленными гранями к мифическому первобытному времени, когда каждый
зародыш еще покоился в непотревоженном одиночестве и тщетно стремился
развернуть всю темную полноту своего безмерного бытия, В душе Гейнриха
отражалась сказка вечера. У него было чувство, точно мир покоится в нем весь
раскрытый и показывает ему, как дорогому гостю, все свои сокровища и скрытые
красоты. Простое величие окружающего стало ему удивительно понятным. Природа
казалась ему непостижимой лишь потому, что она нагромождает вокруг человека
самое близкое и отрадное, с щедрым обилием разнообразных форм. Слова старика
как бы раскрыли перед ним потайную дверь. Он увидел его маленькую комнату,
расположенную вплотную у стены высокого собора, от каменных плит которого
поднималось великое прошлое, в то время как с купола навстречу прошлому
неслось ясное, радостное будущее в образе золотых ангелочков. Мощные звуки
дрожали, врываясь в серебристое пение, и в широкие двери вступали существа,
каждое из которых высказывало свою внутренную сущность на своем обособленном
наречии. Он удивлялся, что это ясное понимание, уже столь необходимое теперь
для его существования, так долго не открывалось ему. Он обозрел вдруг все
свои отношения к широкому миру вокруг него, почувствовал, чем он сделался
благодаря миру, и чем мир может стать для него, и понял все странные
представления и откровения, которые часто являлись ему при созерцании мира.
Рассказ купцов о юноше, который так неустанно созерцал природу и сделался
зятем короля, снова вспомнился ему, и тысячи других воспоминаний его жизни
сами собой потекли, связанные волшебной нитью. В то время, как Гейнрих