"Хантер Томпсон. Страх и ненависть в Лас-Вегасе (новый перевод)" - читать интересную книгу автора

сделать репортаж?
Я запустил руку в карман: ключ с номером 1850. Хоть что-то реально.
Итак, сейчас мне надо поставить машину и вернуться в номер ... а потом хоть
как-то прийти в себя, чтобы разобраться с делами, которые возникнут утром.
С эскалатора в казино ? вокруг игорных столов по-прежнему толпы. Кто
эти люди? Что за лица? Откуда они? Карикатуры на торговцев подержанными
машинами из Далласа. Но они настоящие. И их чертовски много - все еще стоят
вокруг игорных столов в городе посреди пустыни и что-то кричат в четыре
тридцать утра в воскресенье. Все еще дрочат на Американскую Мечту, на образ
Большого Выигрыша, вырисовывающегося в предрассветном хаосе затхлого казино.
Большая удача в "Силвер-сити". Обыграй крупье и вернешься домой
богачом. Почему бы и нет? Я остановился у "Денежного колеса" и поставил
доллар на Томаса Джефферсона ... двухдолларовая банкнота-фрик11, как всегда
думая, что инстинкт не подведет.
Не тут-то было. Еще два бакса в трубу. Сволочи!
Ну же, успокойся. Научись радоваться и проигрышу. Главное - сделать
правдивый репортаж, все как есть, остальное оставим журналам "Лайф" и
"Лук" - по крайней мере пока. Съезжая вниз на эскалаторе, я увидел
журналиста "Лайф", скрючившегося в телеграфной будке - он что-то вещал
какому-то перевозбужденному роботу в конторской ячейке на том побережье.
Вроде того: "Лас-Вегас на рассвете - Гонщики еще спят, пыль еще не осела над
пустыней, 50000 призовых покоятся в темном сейфе Дель Уэбба в сказочном
отеле "Минт" в самом сердце Центра Казино. Обстановка чрезвычайно
напряженная. На месте группа журнала "Лайф" (как всегда в сопровождении
отряда полиции...) Пауза. "Да, я сказал полиции. В конце концов, это
специальный репортаж для "Лайф"..."
Красная акула стояла напротив казино "Фримонт", где я ее и оставил. Я
отвез ее в гараж - "машина доктора Гонзо, все в порядке, если у ваших
сотрудников появится свободная минутка - пусть натрут ее воском к утру. Да,
конечно, запишите в счет номера".

∙ ∙ ∙

Когда я вернулся, адвокат был в ванне. Погруженный в маслянистую
зеленую воду - раствор каких-то японских солей - он прихватил их в
сувенирной лавке гостиницы вместе с новым радиоприемником, теперь включенным
в розетку для электробритвы. На полную громкость. Какая-то херня под
названием Three Dog Night про лягушку Иеремия, желавшую принести "Радость
всему миру".
Сначала Леннон, теперь это, подумал я. На очереди стоны Гленна
Кемпбелла о том "куда исчезли все цветы?"
И правда, куда? Цветов в этом городе нет. Только плотоядные растения. Я
убавил громкость и заметил рядом с приемником комок пожеванной белой бумаги.
Адвокат, кажется, не заметил, что стало тише. Он был окутан клубами зеленого
пара, над водой виднелось только полголовы.
- Ты все это сожрал? - спросил я, подняв комок бумаги.
Он меня не замечал. Я так и знал. Следующие шесть часов до него будет
не достучаться. Он заточил целую промокашку.
- Гнусный сукин сын, - сказал я. - Молись, чтобы в чемоданчике оказался
торазин, иначе завтра тебе придется очень худо.