"Роберт Асприн и Линн Эбби. Душа Города (Мир Воров #8)" - читать интересную книгу автора

доброго новому императору.
Стареющий генерал поднял кубок, чаша которого покоилась на спине
крылатого льва, и глубоко вздохнул, когда Темпус хрипло рассмеялся.
- Старый лев, да неужели ты ищешь знамение? Неужто оно и впрямь нужно
тебе, чтобы считать право на трон пожалованным тебе богами, а не взятым по
праву сильного?
- Чего я хочу?! - прогрохотал Терон и вдруг швырнул изящную,
украшенную драгоценными камнями чашу с такой силой, что, отскочив от пола,
та выкатилась, разбрызгивая капли, в самый центр зала.
Чаша вращалась на мраморном полу зала со звуком, напоминающим грохот
колесницы, который становился все громче и громче, перекликаясь с
раскатами грома и участившимся стуком оземь черного града, словно уже
целое сонмище богов метало огненные стрелы из черного неба.
Темпус почувствовал, как встали дыбом волосы на руках и зашевелилась
его борода. Капли вина на полу зашипели и испарились, валяющийся кубок
внезапно засветился, сначала тускло, а потом все ярче и ярче. В голове
послышался несколько иной и в то же время знакомый грохот - предвестник
появления бога.
Темпус терпеть не мог, когда боги копались в его черепе. Воин успел
выругаться вслух, прежде чем понял, что звуки не походили на глубокое
первородное дыхание Господина Бури Отца Энлиля или на страстный,
требовательный зов Вашанки-Громовержца. Они звучали с такой силой, что
мерцание, гром, дымящиеся чаша и капли потеряли для Темпуса всякое
значение - в его голове слились воедино призывы двух богов.
Двух! Это было уже слишком. Темпус почувствовал, как в его груди
клокочет ярость. Он ненавидел подобные вторжения, и терпеть не мог быть
пешкой, слугой у одного бога-убийцы и мальчиком на побегушках у другого.
Воин боролся со слабостью в ногах, которая словно требовала, чтобы он
сел, не двигался и не закрывал глаз, подобно уже обрушившемуся на стул
Терону, готовому послушно подчиниться любому откровению, которое вот-вот
прозвучит в его голове. Проклиная само существование богов, Темпус
схватился руками за край дощатого стола.
Воитель сжал дерево с такой силой, что стол не выдержал и доски его
расползлись, но это никоим образом не помогло ему преодолеть или изгнать
из головы силу божественного внушения.
Перед ним, там, где каталась чаша, завращались вдруг отливающие
золотом колеса боевой колесницы, влекомой серыми конями тресскои породы,
чьи подковы высекали искры из мощенного мрамором пола. Колесница вырвалась
из дымного столба, и Темпус был настолько поглощен неожиданной картиной и
неземным гулом времени и пространства, сквозь которые прилетела к ним
колесница, что лишь краем глаза заметил, как Терон закрыл лицо руками и
сжался за столом, точно большой ребенок.
Красная упряжь лошадей блестела и казалась влажной. Сильные красивые
руки в коротких перчатках, смуглые и без единого шрама или волоска,
уверенно сжимали кроваво-красные вожжи. Торс наездника закрывала кираса из
муравленого металла, выполненная настолько искусно, что казалась влитой.
Броня несла на себе все отличительные признаки Священного Союза.
Темпусу не было нужды видеть лицо, ибо он знал уже, что прибыл к нему
не бог, не верховный чародей, не демон даже, а некто еще более
удивительный. Колесница вылетела из клубящегося облака, лошади с храпом