"Тайэрэ (Nina Novackovich, 2:5020/1249.13), Гэладан (Pavel Kojev, 2:5020/1249.11) Пленник. История Финнара Луинлота" - читать интересную книгу автора

- Вот еда. Поешь.

Придвинула столик так, что он легко мог дотянуться правой рукой и
молча ушла. Финнар из любопытства протянул руку и взял с тарелки
кусок еще теплого хлеба, откусил - и не заметил, как съел все.
Хлеб был необыкновенно вкусный, с добавками незнакомых трав. Но,
взяв в руки глиняную кружку с горячим бульоном, Финнар
почувствовал тошноту: предать свое племя - и вот так вот спокойно
есть во вражеском доме. С силой он швырнул кружку в стену. Она с
грохотом разбилась, на стене образовалось отвратительное жирно
поблескивающее пятно. Но в комнату никто не вошел, хотя стук был
отменный. Когда Гэллахэ пришла за подносом, она молча покосилась
самым краешком глаза на пятно и черепки, но ничего не сказала и
не стала убирать.

Во время ужина Финнар повторил свое выходку и разбил о стену
тарелку с вкусно пахнущим овощным блюдом. Но хлеб сьел. Этот
фокус так же остался абсолютно без внимания. Теперь на стене было
два пятна: блестящее жирное и неопределенно-коричневое матовое, а
под ними - две горки черепков. Финнар злорадно любовался на дело
рук своих, пока не заснул.



* * *

Проснувшись утром, Финнар первым делом посмотрел на стену
напротив и с интересом отметил, что стена отмыта и черепки
убраны. Теперь он с нетерпением ждал прихода Гэллахэ с завтраком.

Когда она, наконец, вошла и поставила еду, молча встав напротив
кровати, Финнар обрадовался еще больше. Но, взяв в руку кружку,
был жестоко разочарован: кружка оказалась каменной. Тогда он,
глядя Гэллахэ прямо в глаза, вылил содержимое кружки на пол, а
следом швырнул на пол тарелку, тоже, кстати, каменную. Она все с
тем же абсолютно бесстрастным лицом, вышла из комнаты и через
несколько минут вернулась вместе с Гэллэном и новым подносом в
руках.

- Доброе утро, Финнар! Отчего ты не ешь? Тебе не нравится еда?

Гэллахэ проговорила что-то на своем птичьем языке.

- Тебе нужно есть, чтобы быстрее поправиться! - до тошноты
назидательным тоном проговорил Гэллэн в своей обычной манере -
едва приоткрывая рот, отчего не хотелось верить ни единому его
слову. Финнар чувствовал ложь в каждой его фразе. Ложь и
презрение к себе.