"Павел Тетерский. Клон-кадр " - читать интересную книгу автора

по ходу моих перемещений по Большому Городу. Иногда это вызывает недоумение
у окружающих (сейчас: не вызывает - я вижу это по их реакции, точнее, по ее
отсутствию; в это время суток вообще трудно ожидать от людей реакции на
что-либо, кроме недосмотренных снов или - у некоторых - антипохмельной
бутылки пива).
Уже через пару остановок я понял - что-то в привычном до боли ландшафте
претерпело радикальный ченч за трое суток моего отсутствия. Правда, я никак
не мог вычислить, что именно. Ченч в таких случаях витает в воздухе, он
воспринимается не визуально. Предчувствие?
С одного из сидений поднялась чья-то толстая жопа, обтянутая почти
истлевшим кримпленом эпохи сухого закона. Я оглядел внутренности "Икаруса"
на предмет обнаружения претендующих на вакансию стариканов и, не заметив
таковых, резво плюхнулся на сиденье. Оно еще хранило неприятный запах только
что отпочковавшейся от нее задницы (вперемешку с запахом почти истлевшего
кримплена). Родина...
Родину я не люблю. Пассивно, но все же. Пару раз я дискутировал об этом
с патриотами (всего пару раз - потому что патриотов я не люблю уже активно).
Я просил их конкретизировать это абстрактное понятие. Родина - это (на
выбор): березки-валенки; розовая картинка СССР из атласа мира за 1989 год;
койка в палате городского родильного дома " 1, в котором заляпанная кровью
акушерка вытащила тебя из счастливой мамаши; быдлан Леха из города Читы,
который приходится тебе братом по национальности, и т. д. За все время я не
получил ни одного вразумительного ответа - любовь ко всем перечисленным
пунктам попахивает как минимум фетишизмом (не говоря уже об антицерковном
грехе педерастии в последнем случае).
Любить родину легко, когда любить больше нечего.
Ею начинаешь гордиться, когда нет причин гордиться собой: ну и что, что
я глупая, никчемная и плохо пахнущая скотина, зато я одной национальности с
Пушкиным (который умер сто семьдесят с лишним лет назад и к тому же был
негром)... Лично у меня нет причин гордиться собой, но, видимо, все же не до
такой степени.
И еще на эту тему: даже если бы после волшебного путешествия в город
Владикавказ я снова захотел стать футбольным хулиганом, у меня не было бы ни
малейшего шанса. Уж там-то все патриоты, один другого краше. Меня бы в этой
тусовке не поняли.
Я прислонился виском к прохладному стеклу. В преддверии зарождающейся
жары вкупе с минимальным, но все же наличествующим в организме сушняком
стекло играло роль неплохого транквилизатора и (одновременно и
парадоксально) релаксанта. Автобус немного постоял на светофоре и грузно
вывернул на Каланчевскую улицу. Я расфокусированно уставился на проплывающий
мимо урбан-пейзаж - стандартный и безо всяких изюминок, если не считать
красной прозрачной надписи "Аварийный выход. Выдернуть шнур, выдавить
стекло", расплывчато зависшей на периферии зрения в левом верхнем углу
кадра.
Через несколько остановок и десяток рекламных объявлений (резким
голосом, прямо над ухом - но пересаживаться подальше лень, тем более что от
рекламы не скроешься) я вдруг понял, что трамвайные рельсы, которые
пролегали здесь всю жизнь, отсутствуют. Мало того, от них не осталось
никакого следа. Ни одной мало-мальски значимой детальки, указывающей на то,
что их здесь вообще когда-то прокладывали. (Когда-то? Последний разя