"Кэтлин Тессаро. Элегантность " - читать интересную книгу автора

- Так вот, я обвил эту трубу колючей проволокой. Так что прощайте,
голуби!
Пытаясь все-таки припомнить голубей, я хвалю мужа:
- Ай да молодец!
- Но это еще не все. Я придумал, как осушить дорожку в саду. План
просто фантастический. Я хочу набросать его на бумаге сегодня в антракте.
Наверное, покажу тебе попозже.
- Шикарно. Послушай, я хочу сейчас пойти почитать в другой комнате.
Может, заглянешь ко мне перед уходом?
Он кивает, окидывая гостиную удовлетворенным взглядом.
- Знаешь, Луи, по-моему, все наконец становится на свои места. Я хочу
сказать, наконец-то эта комната обрела нормальный вид. Осталось только
решить вопрос с абажуром.
Он снова включает пылесос.
Вопрос этот вечен - либо очередной абажур, либо какой-нибудь набор
каминных причиндалов, сляпанных в георгианском стиле, но выглядящих как
подлинные, либо несъезжающий коврик-дорожка из натуральной шерсти. Как
зеленый фонарь Дэйзи в "Великом Гэтсби", эти предметы словно обещают нам
скорое приближение окончательного и бесповоротного счастья, которое
почему-то так пока и остается недосягаемым.
Ретируясь в спальню, я закрываю дверь, сбрасываю туфли и заваливаюсь на
постель.
Кровать у нас непомерной ширины. В сущности, это две кровати, сдвинутые
и скрепленные по центру. "Соединено намертво" - так объяснил нам продавец в
мебельном. Такая огромная кровать нужна была нам, чтобы не беспокоить друг
друга по ночам - мой муж во сне дергается, как собака, а я не выношу любой
шум и всякое движение.
- Вы уверены, что хотите спать вместе? - спросил нас продавец, когда мы
изложили ему свои требования.
Мой муж был непреклонен.
- Мы только что поженились, - высокомерно сообщил он обидчику, намекая
на полную безудержной, неистовой страсти половую жизнь новобрачных, которую
можно вести только в надежной, крепкой и просторной двойной постели.
Так что теперь он дергается где-то далеко к западу от меня, а я,
погрузившись в коматозный сон, лежу приблизительно в полумиле к востоку.
Забравшись под плед, я освобождаю драгоценный томик от коричневой
оберточной бумаги. Сейчас я нахожусь на пороге чего-то огромного и
значительного. Вот оно!
Открываю первую главу, а дальше, как выяснилось... засыпаю.
Когда я просыпаюсь, муж уже ушел в театр. На кухонном столе записка:
"Задремала, не хотел тебя беспокоить". Как всегда, краток до предела.
Что сказать? Ничего хорошего.
Дело в том, что я очень много сплю - встаю поздно, прикладываюсь к
подушке днем и вечером рано ложусь. Получается, что я живу в каком-то теплом
полузабытье, грозящем в любой момент перейти в полное забвение. Но поскольку
такой образ жизни считается антиобщественным, я из последних сил скрываю
это.
Делаю себе тост (кажется, такую еду называют холостяцкой). Потом вместе
с ним забираюсь на кровать и открываю книгу на первой букве алфавита,
стараясь не капать маслом на страницы.