"Александр Тесленко. Пылесос истории (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Многоуважаемая распространительница чужой графомании! О чем вы лично
хотели бы прочитать книгу? Что способно удивить не только весь мир, а хотя
бы вас лично? Что? Все уже давно сказано. И обо всем уже написано.
Библиотеки завалены тоннами макулатуры, и каждый год выпускаются новые
тонны. Читайте, читайте то, что уже написано. Этого хватит на всю вашу
долгую и счастливую жизнь. И не нужно удивлять мир. Наш горемычный мир уже
так удивлен, что после очередного удивления не успевает менять подштанники.
Зачем удивлять мир? Мир нужно жалеть. Торжественно клянусь, что больше
никогда не возьму перо в руки. За исключением того, когда буду вместе с
тобой писать письма божественно доброй женщине, твоей матери,
многоуважаемой Ефросиний Дмитриевне, склоняя в почтении свою дурную, но
благодарную голову... Аминь!
В одно из их "трудовых" посещений хозяин породистой болонки, которую
во время вечерней прогулки неожиданно и насильно покрыл соседский
беспородный пес, жаловался, что не знает, куда девать щенков. Миколе
понравился маленький лохматый и белый шарик. Заложил его себе за пазуху,
выпил за здоровье Пушка, как он его сразу окрестил, полный Стаканчик водки
(коньяк в той компании не признавали) и решительно заторопился с женой
домой:
- Нам пора, дорогие хозяева. Извините, что рано сбегаем. Очень много
работы. Да и здоровье уже не то. Извините. До свидания.
Пушок щекотал его за пазухой, и Микола всю дорогу блаженно улыбался.
А дома он торжественно запустил щенка к себе под одеяло. После смерти
отца он блаженствовал на его кровати, обидевшись на Ларисино пренебрежение
к его гениальной в своей простоте и непосредственности персоне. Пушок
первые дни смирно терпел пьяные поцелуи нового хозяина, хотя каждую ночь и
подмачивал Миколину репутацию. Ему это прощалось, как ребенку. Но со
временем, подрастая и умнея, начал царапаться и чихать от перегара. А
Микола часто среди ночи кричал на него:
- Лежи спокойно, дурень! С тобой гомо сапиенс, царь природы, спит!
Пушок на эти крики не обращал внимания. Они его вовсе не убеждали. И
наконец, как-то ночью "царь природы" сбросил его на пол. Пушок обиженно
заскулил.
С тех пор его место определилось под кроватью.
...В глубоких залежах строительного мусора, давно присыпанного
черноземом, среди вымытых дождями обломков кирпича и изогнутых застывших
червей арматуры, среди "самородков" когда-то расплавленной и отвердевшей
смолы упрямо пробивался вглубь своими корнями слабенький росток. Его не
вытоптала детвора, так как вырос он под самыми окнами, не потравила и не
съела скотина, - ее здесь в центре города никогда не бывало, - не высушило
солнце, так как светило оно этому побегу лишь ласковыми утренними лучами, а
потом пряталось за глыбу высотного дома.
На третью весну это уже было маленькое деревце. Его заметили, и все
очень удивлялись - оно было причудливо, ни на какое известное дерево
непохоже. Одни называли его уксусным деревом, другие "знатоки" - молодым
олеандром, третьи - какой-то пальмой, а остальные убеждали всех, что это
какое-то растение из Индии.
Выросло деревцо под балконом Сидоренко, а они, отец с сыном, четвертый
год, изредка наезжая домой, работали в Индии. Строили какой-то комбинат.
Затем деревцо начало расти очень быстро, удивляя всех уже