"Абрам Терц. Голос из хора" - читать интересную книгу автора

долго ли - коротко ли, мало - велико, хорошо - плохо, - испытывая холодное
чувство отторженного удивления.
Почему к протопопу Аввакуму в одну яму вместилось так много? Не потому
ли, что - яма, дыра? И чем она меньше, теснее, тем больше в нее влазит.
Иначе не объяснить появление панорамы, дотоле не известной иконографии
Древней Руси.

Человек только и делает, что изживает себя, а думает - дотяну, заживу.

Интересно посмотреть: что останется от человека после разрушения?
Допустим, попал в лагерь, и, пока там барахтался, жена выходит замуж, и
друзья забывают, и весь насиженный, казавшийся таким неподвижным, быт вдруг
проваливается в пучину, обнаруженную на месте действительности, -
спрашивается, как он будет жить и что делать после этого обнаружения, и
запьет ли, или спятит с ума, или просто станет брюзжащим на весь свет
стариком? Старик, выброшенный на остров комнаты, начинает сносить сувениры,
спасшиеся случайно и памятные скорее следами многолетнего бедствия, и
улыбаться путешествию, предпринятому давно, без расчета всех ветров и
течений, выбросивших остаток на такую широту-долготу, куда он никогда и не
думал добраться...

Откуда что берется? Вероятно все дело в пространстве. Человек, открытый
пространству, все время стремится вдаль. Он общителен и агрессивен, ему бы
всё новые и новые сласти, впечатле-ния, интересы. Но если его сжать, довести
до кондиции, до минимума, душа, лишенная леса и поля, восстанавливает
ландшафт из собственных неизмеримых запасов. Этим пользовались монахи.
Раздай имение свое - не сбрасыванье ли балласта?
Не отверженные, а - погруженные. Не заключенные, а - погруженные.
Водоемы. Не люди - колодцы. Озера смысла.
Минимальная камера - как раз по размерам тела - дается во сне, и мы
выскакиваем - куда? Мы испускаем дух, удаляясь, однако, не в сторону прочь,
а в себя. Мы истаиваем во сне и, ничем не обремененные, легко переплываем на
другой берег реки.
Загнанной в клетку душе не остается ничего другого, как выйти на
просторы вселенной с черного хода. Но для этого предварительно ее нужно
хорошо затравить.

В "Голубиной Книге" облака происходят из мыслей: "буйные ветры - то
дыхание Божие; тучи грозные - думы Божии". Также, согласно "Эдде", когда
боги творили мир из тела великана Имира, - из черепа было сделано небо, из
мозгов - облака. И где-то еще встречал подобное.
Облака, облака, летающие острова. Мысли - как наплыв облаков, как
проносящиеся, полные влаги, клубы воздуха...

В Лефортове я попытался восстановить по памяти значение нескольких
книг, читанных еще в детстве. Мысленно перебирая романы о путешествиях, я
вынужден был признать, что тягчайшему - по всем статьям - испытанию подверг
человека Свифт.
...Заметим: Свифт описывает содержимое наших карманов как удивительный
феномен или требующий доказательства казус. У Гулливера часы - не часы,