"Понсон дю Террайль. Королева баррикад (Роман VIII цикла "Молодость короля Генриха")" - читать интересную книгу автора

-Я не подсудна парламенту! - гордо заявила Анна.
-Ошибаетесь, герцогиня! Всякий, кто бы он ни был,
совершивший преступление на французской территории, подлежит
французскому суду.
-В чем же меня обвиняют?
-В двух преступлениях: во-первых, в том, что вы подняли
народ на его законного главу и государя; во- вторых, в том, что
вы пытались с помощью монаха Жака Клемана убить короля. Первое
обвинение грозит вам пожизненным заключением, второе - смертной
казнью!
Анна невольно вздрогнула, но улыбка Гастона де Люкса
опять вселила в нее уверенность.
-Вот как? - воскликнула она.- К смертной казни? И вы
думаете, что король когда-нибудь санкционирует этот приговор?
-Не возлагайте надежд на королевскую отмену приговора,
герцогиня, потому что его величества нет в Париже, а
оставленные им инструкции отличаются прямотой и ясностью. Если
показания монаха подтвердят ваше подстрекательство, то через
час вы будете казнены! Введите монаха Жака Клемана!
При этом приказании Мовпен в сопровождении четырех
гвардейцев отправился за Жаком. Вдруг он бурей ворвался в
зал; он был смертельно бледен, и с его уст срывалось одно
только слово:
-Измена! Измена!
-Измена? - повторил Крильон.
-Да, этой ночью совершен подкоп в луврские подземелья, и
монах скрылся через него.
Через несколько часов после этого король был в Лувре. Он
первым делом приказал вернуть свободу герцогине Монпансье, а
затем позвал к себе Крильона.
Но вместо него на пороге появилось новое лицо. Это была
женщина, одетая во все черное, бледная, со сверкающим, мрачным
взглядом.
-Матушка! - воскликнул король.
-Государь,- сказала королева-мать,- уже раздались первые
звуки погребального перезвона по нашему роду. Могила уже
приоткрывается для рода Валуа. Прощайте, государь!

Король Генрих III безмятежно почивал в своей палатке, и
его сны ласкала счастливая мечта о близком торжестве над
мятежными парижанами.
Вдруг этот сладкий сон был прерван Крильоном, бурно
ворвавшимся в палатку и возвестившим:
-Государь! Государь! Вот и наваррский король прибыл! На
целые сутки ранее того, как мы его ждали!
Король зевнул, потянулся и недовольным голосом буркнул:
-Ах уж этот мне кузен Генрих! Вечно он ни с чем не
считается и является в самое невозможное время! Разве не мог он
прибыть позднее?
-Но, государь, когда идешь марш-маршем, то стараешься