"Понсон дю Террайль. Королева баррикад (Роман VIII цикла "Молодость короля Генриха")" - читать интересную книгу автора

на дворе, мощную фигуру о. Альфонса. Вот тогда-то ему и пришла
в голову мысль потребовать себе исповедника. Он надеялся на
свою обычную удачу - вдруг этим исповедником окажется
действительно о. Альфонс? А если и нет, то не велика беда! Ведь
имя герцога Гиза пользовалось достаточным обаянием и престижем
в среде духовенства! Словом, он высказал Мовпену свое желание,
и какова же была его радость, когда в вошедшем монахе он
узнал действительно о. Альфонса!
Когда Мовпен оставил их одних, монах взволнованно
подбежал к герцогу, воскликнув:
-Как? Неужели вы - тот человек, которому предстоит
умереть? И вас-то я должен напутствовать? Невозможно!
Невозможно!
-Увы, тем не менее это неизбежно.
-Но король никогда не осмелится...
-Да, будь король здесь, он тысячу раз подумал бы, прежде
чем решился занести меч над моей головой, однако его нет, как
вы знаете, а его слуги в точности исполнят его волю!
-Но я кинусь к народу, буду умолять скорее идти на помощь
и спасение правой руки святой церкви!
-Вы этим только ускорите мою гибель, батюшка! При первом
же натиске на Лувр моя голова скатится с плеч!
-Бог не допустит этого!
-Ну, так попросите Его совершить чудо!
Монах сел на стул. схватился обеими руками за голову и
несколько минут провел в тревожной задумчивости. Когда вслед за
этим он отнял руки от лица и встал, его взор сверкал
торжеством, радостью и уверенностью.
-Это чудо свершится, герцог! - торжественно сказал он.-
Двери откроются перед вами, и вражеская рука не коснется вас!
Вы почти такого же роста, как и я...- и с этими словами монах
скинул рясу.
-Но что вы делаете? - воскликнул герцог.
-Я превращаю вас в монаха,- ответил о. Альфонс.- Bы
выйдете отсюда в моей рясе и...
-Но, если вы останетесь здесь, вас убьют! - крикнул
герцог.
-Я уже давно молю Господа послать мне мученический венец.
Церковь нуждается в вас больше, чем во мне, монсеньор!
Герцог не стал отнекиваться долее: ведь, в сущности,
втайне он именно и рассчитывал на такой исход! Поэтому он
поспешно снял с себя латы и ботфорты, оделся в монашескую рясу
и сандалии. Монах оправил на нем капюшон, оделся сам в доспехи
герцога и сказал:
-Возьмите в руки платок и прижимайте его к глазам, будто
плачете, и вашего лица никто не увидит!
Герцог Гиз преклонил колено, получил благословение о.
Альфонса и подошел к дверям, причем монах повернулся лицом к
окну. Поэтому Мовпен, на стук открыв дверь, не увидел ничего
подозрительного.