"Понсон дю Террайль. Сокровища гугенотов (Роман VII цикла "Молодость короля Генриха") [И]" - читать интересную книгу автора

скривились.
-Я не требую извинений от вашего величества, потому что
вы, государь, еще слишком мало знаете меня,- наивно сказал
Крильон.- Я только умоляю разрешить мне отправиться спать.
Король не проронил ни слова. Он повернулся спиной к Крильону и
обратился к миньонам:
-Ну, вы готовы, господа?
Король вышел первым, за ним Келюс и Шомберг, Эпернон и
Можирон. Крильон смотрел им вслед, не говоря ни слова.
Казалось, он был погружен в мрачную, тревожную задумчивость.
Вдруг он вздрогнул, выпрямился и бросился к двери.
-Нет, нет! - пробормотал он.- Я должен спасти честь
короля. Честь короля Франции и Крильона, это одно и то же! - и
он побежал вслед за ушедшими.


II

Улица, о которой говорил Можирон, и в самом деле шла в
гору. Узкая, извилистая, вымощенная мелкими камешками,
окаймленная черными бесформенными домиками, она казалась
пережитком из средних веков. И тем страннее представлялась
среди них массивная каменная стена, сравнительно новой
постройки, с величественными дубовыми воротами. За стеной
виднелись деревья, маскировавшие какое-то здание из красных
кирпичей - не то замок, не то мещанский дом.
Несмотря на поздний ночной час, из-под ставен одного из
окон просвечивали полоски света. В комнате первого этажа перед
прялкой сидела за работой молодая девушка. Ей было не более
шестнадцати лет, она была очень бела и русоволоса, а ее голубые
глаза своей бесконечной нежностью напоминали глаза газели.
В то время как она прилежно работала, склонившись над
пряжей, дверь бесшумно отворилась и в комнату вошел старец, до
такой степени высохший и исхудалый, что казался скорее тенью,
чем живым человеком.
Девушка подняла голову и, улыбаясь, сказала:
-Добрый вечер, дедушка!
Старик подошел к девушке, поцеловал ее и недовольно
произнес:
-Добрый вечер, дорогая Берта! Но к чему ты сидишь так
поздно за работой? Тебе пора отдохнуть!
-Но, дедушка, разве сегодня не четвертое декабря?
-Да, четвертое.
-Канун собрания штатов?
При этих словах тусклый взгляд глаз старца загорелся
гневным огоньком.
-Да,- сказал он,- скоро король Генрих III - да проклянет
Господь его душу! - соберет всю свою знать и соединится с
Лотарингским домом на гибель тех несчастных, что слушают
проповедь!