"Джордж Тернер. Цветущая мандрагора " - читать интересную книгу автора

мира краснокровых врагов тоже.
Он терпеливо осматривал небо, пока не увидел двойную звезду и не понял
с ужасом, что поиск окончен. Она еще была видна - как пара излучающих
далеких точек. Меньших звезд и следа не было, слишком они тусклые для такого
расстояния.
Его неимоверно далеко унесло. Расстояние невозможно было оценить, он
только из какой-то давней лекции помнил, что двойная звезда так выглядит с
орбиты пятнадцатой темной планеты - самой далекой.
Это зрелище предвещало не месяцы лечения, а годы.
Или повреждение мозга...
Каждому офицеру полагалось носить в кармане зеркальце. Ферникс осмотрел
череп спереди и с боков, насколько это было возможно. Виднелись небольшие
припухлости заросших переломов, свидетельствующих, что черепная коробка была
сильно разбита по лобным и височным долям. Рост мозговой ткани восстановил
форму черепа, но следы переломов были достоверны. В столкновении с обломками
"Смертельного шипа" он сильно врезался головой... во что?
Приборная панель потрескалась и прогнулась, рычаги обломились или
заклинились в крайнем положении. Вот так и произошел удар. Предельное
ускорение держало его в бессознательном состоянии до последней капли
горючего, и тогда он повис в невесомости и пошло исцеление.
Ферникс со страхом посмотрел на индикаторы топлива. Индикатор Полета
Вперед показывал полную пустоту бака, и стрелка лежала у дна.
Бак Реверса еще был полон, и горючего хватило бы для погашения скорости
и остановки капсулы - хватило бы, как он с ужасом понял, чтобы оставить его
еще вдвое дальше, чем он сейчас, потому что заклиненная панель заклинила и
рулевые двигатели. Ему теперь не повернуть. Только бесполезный рычажок
торможения свободно ходил по направляющим. Соединения под панелью, может
быть, еще работают, но у него нет средств, чтобы до них добраться, и
инженерного умения, чтобы хоть что-нибудь сделать, если бы это удалось.
Он не просто погиб, он заживо в гробу.
Он сел в кресло пилота, и что-то вроде отчаяния, вроде страха потрясло
его разум, но его вид не был подвержен деструктивным эмоциям. Он сел и
подождал, пока пройдет спазм боли в ушибах.
Его действия направляла вся его культура; и вопроса не могло быть, что
теперь делать. Он офицер, носитель семени, и следующее поколение должно
получить свой шанс родиться, как бы этот шанс ни был мал. Очень мал. Еще
миллион лет эта капсула может дрейфовать, пока ее найдут, и не попадать в
гравитационное поле планеты, тем более планеты, пригодной для жизни, но
Императив отвергнуть нельзя. Императив никогда не формулировался словами, он
был в генах, и был неотменим.
Абсолютно спокойный, Ферникс отключил энзимы корпуса и затемнил
вселенную. Потом включил воздушный насос, и тихое шипение вдохов убедило
его, что насос еще работает. Пока воздух выкачивался в бак высокого
давления, Ферникс провел мысленную подготовку к Трансформации. Она, как и
Императив, словами не описывалась. Психологи строили теории,
священнослужители проповедовали, но, когда сходились воедино время и
обстоятельства, это просто происходило. Процесс неощутимый, как мысль, о
природе которой тоже шли споры. Мысль, потребность и воля формировали
культуральное поведение, и Трансформация происходила.
Перед тем как сознание покинуло его, быть может, на-всегда^Ферникс