"Дебора Тернер. Гавайская рапсодия [love]" - читать интересную книгу автора

сказать мне?
Гораздо легче было разговаривать мысленно в ванной, чем глядя в эти
внимательные, нежные глаза, которые светились желанием. Кон-станс чуть
было не пошла на попятную.
Но она собралась с силами и сказала:
- Я не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное представление... То
есть.., мы не должны себя обманывать. Ни ты, ни я. Иначе будет нечестно...
- Слова не шли у нее с языка.
Сидней замер в ожидании. Повисло тяжелое молчание. Капельки пота
выступили у нее на висках, на верхней губе. Она не могла справиться с
волнением.
- Так что же? - нетерпеливо спросил он.
- Мне кажется... Вернее, я уверена, что все это не должно перейти в
какие-то длительные отношения. Это невозможно, - наконец выдавила она из
себя.
- Разумеется, ты права, - тихо сказал он. - Это просто одна из шуток
судьбы, которая ловит людей в ловушки чувственности. Это неразумно,
доставляет много беспокойства, но сделать ничего нельзя. Насколько я
понимаю, мы оба оказались беспомощны перед этим чувством. Мы пытались с
ним бороться, но ничего не вышло, по крайней мере у меня. Констанс
покачала головой.
- У меня тоже.
- Таким образом, поскольку ни ты, ни я не хотим оставаться в этой
ловушке, за эту неделю мы насытимся друг другом, получим удовлетворение и
только тогда сможем смотреть друг на друга трезво. Ты это имела в виду?
Именно это она и хотела сказать. Но почему в таком случае ей стало
так больно, когда он уверенным, бесстрастным голосом оговаривал границы их
романа?
Стараясь не менять выражения лица, Констанс кивнула. Когда она
заговорила, ее голос звучал спокойно и ровно:
- Да, лучше не скажешь. - Она пожала плечами. - Я хочу иметь
возможность смотреть на тебя и не думать о том, что могу быть обманутой,
брошенной. Я вообще не хочу ничего чувствовать.
Были ли эти слова некоторой провокацией? Если да, то она зря
старалась, так как Сидней посмотрел на нее долгим немигающим взглядом и с
холодной улыбкой закончил:
- Зато теперь мы оба знаем, чего хотим. Констанс поняла вдруг, что в
глубине души надеялась услышать от Сиднея слова о безрассудной любви,
застигшей его врасплох, о том, что он не мыслит жизни без нее. Его хорошо
взвешенные слова и истинно дипломатический тон вонзались в ее сердце,
словно острые стрелы, убивающие в ней надежду.
Но я же не люблю его! - успокаивала себя Констанс. И никогда не
полюблю!
- Я не привыкла к таким вещам, Сидней. Я не вполне понимаю, как
должна вести себя.
В его глазах промелькнула тревога, но он ответил спокойно:
- К моим привычкам это также не относится. А теперь, раз уж мы
договорились о правилах игры, может, хочешь что-нибудь поесть?
- Нет, спасибо, - сказала она. - Я перекусила в самолете.
И вдруг она заметила, что самообладание покинуло его, он был готов