"Дебора Тернер. Гавайская рапсодия [love]" - читать интересную книгу автора

- Пойдемте со мной, - прервал ее размышления голос Сиднея.
Наверное, пить шампанское в одиночестве не слишком удачная идея. Она
поднялась. Когда он смотрел на нее вот так, по-мужски властно, она могла
пойти с ним хоть на край света. Она была вся в его власти.
- Куда мы идем?
- Я же сказал, пойдемте присоединимся к компании.
Констанс очень не хотелось идти туда через весь зал, но другого
выхода не было. Она дала себе слово держать себя в руках, не волноваться и
не обращать ни на что внимания, чего бы это ей ни стоило. Появившийся Тим
Карсон посмотрел вначале на Джастин, потом на Сиднея, затем перевел взгляд
на Констанс. В его глазах запрыгали злорадные огоньки. Констанс очень
скоро узнала, чем именно это злорадство продиктовано. Кто-то восторженно
отозвался о коллекции живописных полотен отеля, и Карсон тут же вставил:
- Знаете, Джастин, у них здесь есть Пикассо. Голубого периода. Я
заметил его, потому что один из вариантов этой картины с подписью
художника висел в вашей с Сиднеем квартире в Лондоне. Помните? Кажется, в
гостиной?
До этого Констанс ночами, проснувшись от преследующих ее сновидений,
много размышляла, пытаясь понять себя и свое отношение к Сиднею. Теперь ей
стало очевидно, что она бешено, страстно ревнует его к женщине, с которой
он когда-то жил. Она сделала еще глоток шампанского. Тим Карсон смотрел на
нее с явным ожиданием. Чего он хочет от нее? Неужели он рассчитывает на
то, что она выдаст себя?! Но в каких теперь отношениях Сидней и Джастин?
- Картина оказалась подделкой, - с сожалением ответила Джастин. - И
Сидней отправил ее обратно продавцу.
Смех Карсона прозвучал искусственно.
- Я думал, Сиднею картина нравилась.
- Нравилась, но не нравилось, что мне продали подделку, тем более что
я заплатил за нее как за подлинник, - ответил Сидней.
Констанс опустила глаза в свой бокал. Все, о чем она могла думать
сейчас, - это то, что Джастин и Сидней были любовниками, жили в одной
квартире, вместе покупали картины и вместе решали, куда их повесить.
Ей было очень больно. Она чувствовала себя так, точно Дрейк ее
предал. Констанс разумом понимала, что так реагировать просто глупо, он
ничем ей не обязан, они знакомы всего несколько дней и скорее всего,
завтра расставшись, никогда не увидят друг друга, но сердце сжималось от
страдания.
Она хотела было извиниться и уйти, но не нашла предлога и через
некоторое время оказалась в ресторане на ужине в обществе мистера
Маккуина, Джастин Мюллет, Сиднея и еще двух немолодых дам из австралийской
делегации. Так как никто не бросал на нее удивленных взглядов и не
спрашивал, как она себя чувствует, Констанс заключила, что держится вполне
нормально, хотя давалось ей это с огромным трудом. Она наблюдала, как
Джастин уверенно разговаривает с Сиднеем, обращаясь с ним почти как с
собственностью. И он воспринимал это нормально.
Констанс не становилось легче от того, что Сидней никому за столом не
оказывал повышенного внимания. Для него словно не существовало разницы
между Джастин и двумя дамами или, если уж на то пошло, между Джастин и
самой Констанс.
Наконец ужин подошел к концу. Но Констанс предстояла еще одна пытка.