"Григорий Темкин. Лунный лист (Журнал "Вокруг света")" - читать интересную книгу автора

закашлялся. На камне лежал звериный череп.
- Оригинально... Медведь?
- Ингней. Росомаха. Это место называется Сиртя-яха [река сиртя
(ненец.)]. Отсюда совсем близко.
Когда наконец Пуйме сказала: "Пришли!", лицо доктора приятно защекотала
водяная пыль.
Они стояли перед самым настоящим водопадом, который низвергался с
каменной кручи. Падая с высоты, водопад разбивался о ступени каменных
карнизов, отчего поток окутывала ослепительно-голубая аура мельчайших
брызг.
- Ну вот и пришли, - повторила Пуйме.
- Куда "пришли"? - не понял доктор.
- Домой! - Впервые за весь день в тусклом, бесстрастном голосе девочки
зазвучала радость. Пуйме вспрыгнула на выступ скалы, проворно - словно и
не было позади десятков километров пути - вскарабкалась примерно до
середины высоты водопада и... исчезла.
Роман уже ничему не удивлялся. Сосредоточив остатки сил на том, чтобы
не соскользнуть с сырых камней, он полез вслед за Пуйме и под одним из
карнизов обнаружил лаз, скрытый от глаз постороннего сверкающей струей
водопада. Вздохнув, Роман грузно опустился на четвереньки - при его росте
не пролезть в эту узкую щель. К счастью, ползти пришлось недолго. Через
несколько метров коридор почти под прямым углом сделал поворот, расширился
и вывел в просторную и явно обжитую пещеру.
После многих часов в тундре обоняние Романа оглушили запахи золы, сухих
трав, пищи. И болезни. Больной лежал в левом дальнем углу пещеры, куда
едва проникал свет, слабо брезживший из-за то ли приоткрытой двери, то ли
занавешенного окна напротив лаза. Здесь же, примостившись к неровной
стене, стояла Пуйме: "Это дедушка..."
Роман подошел к больному, нащупал пульс. Рука старика была маленькая,
да и сам он словно появился из сказки про гномов: седенький, морщинистый,
он лежал в странной кровати, выдолбленной в полутораметровом камне и
засыпанной древесной трухой. Его пульс едва прощупывался. Узкие, почти
лишенные ресниц глаза были закрыты, желтое скуластое лицо неподвижно.
Роман достал стетоскоп, послушал сердце. Заочный диагноз, к сожалению,
подтвердился: левая сторона полностью парализована, у старика явный
инсульт. И весьма обширный. В городе, в блоке интенсивной терапии, еще
были бы какие-то шансы, хоть и слабые, но тут, в тундре...
Роман извлек из походной аптечки шприц, ампулу эуфиллина - единственное
сосудорасширяющее, которое он захватил с собой. Потерявшая
чувствительность плоть старика никак не отозвалась на укол. Роман достал
блокнот.
- Как зовут твоего дедушку?
- Сэрхасава. Сэрхасава Сиртя.
- Возраст?
- Старый, очень старый. Зачем пишешь?
- Положено. В Шойне оформят... гм... справку.
Роман замялся, раздумывая, как сказать ребенку о неизбежном, но Пуйме
глядела на него требовательно и спокойно.
- Он может умереть сегодня, завтра, через три дня... точно не знаю,
зависит от организма.