"Григорий Темкин. Лунный лист (Журнал "Вокруг света")" - читать интересную книгу автора

своих учеников, без устали, возвысившись над страхом смерти, записывали,
записывали...


И снова рябью подернулось видение, которое вскоре сменилось прозрачной
синевой. Потом посыпались белые хлопья, и крепнущий ветер подхватывал их,
и непонятно было, то ли они падают вниз, то ли мечутся между небом и
землей, то ли закручиваются в колючие снежные смерчи.
Мрак стоял повсюду, потому что духи снова, изловчившись, спрятали землю
от взгляда Всемогущих. Даже глаза Океана - соленую воду, а также озера и
реки они затянули ледяным бельмом, чтобы удобнее было истреблять род
человеческий.
Но он знал, что надо выжить в этом холодном неуютном мире, и духи
отступят, и солнце придет и согреет детей своих, нужно только исполнить
свое предназначение и спасти свой народ. Для этого он, Сиирт-Я, и исполнял
танец на замерзшем круглом озере, окруженный кольцом ритуальных костров.
Угрюмые, осунувшиеся от недоедания люди по ту сторону огня ждали,
выпросит ли он у духов разрешение на охоту. Они уже пытались охотиться, но
стрелы их и копья летели мимо дичи. И всем стало ясно, что требуется
согласие духов.
Он подпрыгнул, прислушался к перезвону медных треугольников и колец,
привязанных к его меховой одежде. Тряхнул украшениями еще раз, словно
проверяя услышанное. Затем решительно ударил перед собой посохом, тоже
обвешанным побрякушками. В стороны брызнули ледяные осколки. Сиирт-Я резко
нагнулся, поднял кусочек льда, лизнул его языком. Потом, неодобрительно
поцокав, бросил в огонь. Теперь он колесом прошелся по ледяной арене, еще
раз ударил посохом. Сиирт-Я опять лизнул отколовшуюся льдинку и,
пританцовывая, принялся долбить лед. При каждом ударе посоха толпа
завороженно вторила его выдохам: "И-эх! Йех! И-и-и-и-эх..." Во льду уже
образовалось изрядное углубление, но дальше долбить не имело смысла, ведь
озерцо промерзло насквозь. Он сорвал со спины Пенз-Ар - туго натянутую на
небольшой овальный обод белую шкуру северного оленя, - ударил по нему
пальцами, отчего Пенз-Ар басовито, тревожно загудел, и бросил его наземь.
Затем сдернул с головы остроконечный нерпичий колпак - для охоты на
каждого зверя имелась своя шапка, а в этот раз собирались охотиться на
нерпу, - вытер ею пот с лица и швырнул на край выбитой лунки. "Нях! Нях!"
[нерпа (ненец.); любопытно сходство с эскимосским языком, где нерпа
именуется "няхсак"] - зашептали зрители. Для племени, стоящего за линией
костров, это была уже не шапка, а нерпа, вылезшая на лед.
Сиирт-Я семикратно обежал озерцо, пританцовывая и выкрикивая нараспев
заклинания. Затем, пригнувшись, словно таясь от кого-то, он пересек озерцо
поперек рядом с лункой и на другом краю, у самых костров, упал,
распластался, прижался ко льду. В его руке был зажат белый кожаный ремень,
который тянулся, едва различимый на замерзшей поверхности, к белому
Пенз-Ару.
По толпе соплеменников прокатился напряженный вздох. Все увидели:
охотник, отыскав сделанную нерпой лунку, положил поодаль замаскированную
шкурой доску, протянул ремень к своей засаде и дождался, когда нерпа
вылезла на лед. Теперь все зависит от воли духов - если они решат
предупредить нерпу, та успеет нырнуть в лунку раньше, чем охотник закроет