"Виктор Петрович Тельпугов. Парашютисты " - читать интересную книгу автора

на политзанятиях вечером.
- Война? Как - начнется? И с кем? - забросали его солдаты вопросами.
- Оружие "потенциального противника" чье на занятиях изучаете? -
спросил Коровушкин, хитро прищурившись. [20]
Ребята молчали.
- Ну, недогадливые! А какой язык вам ввели?
- Немецкий, - за всех ответил Кузя. - Так ведь с немцами у нас договор.
Недавно подписан.
- Договор будем соблюдать, - твердо сказал Коровушкин, - Обязательно
будем. А если они его нарушат, первый ответ перед нами будут держать, перед
воздушной пехотой.
Он сказал это так, будто людей важнее парашютистов нет во всей державе.
Да и все так считали. А как же еще?
Стоят ребята опять на крыле бомбардировщика, смотрят на землю,
проплывающую внизу, сердце каждого вздрагивает от пронзившей его мысли:
"Твоя это земля, твоя! Ты за нее перед всем народов в ответе". Правая рука
на кольце. Левая крепко сжимает стальной трос, идущий от фюзеляжа к концу
плоскости. Только одна секунда нужна тебе, чтобы коршуном кинуться на врага.
Одна секунда. Все готово, нужна только команда, только взмах флажка
штурмана, и пошел!.. А ну-ка, суньтесь, кому охота!
Во время последней отработки "троллейбуса" особенно отличился, конечно,
Кузя. Полковник поблагодарил его. На вечернем построении было объявлено, что
Кузе за особые успехи в боевой и политической подготовке предоставляется
отпуск. И какой? На целых пять дней! Послезавтра он поедет домой, в Москву,
где у многих семья, родные, близкие.
Вся рота стала готовить Кузю в эту поездку. Ребята строчили письма,
забрасывали Кузю десятками адресов, и отпуск его грозил превратиться в сущее
наказание; Но Кузя не унывал, он готов был собрать поручения со всей
бригады, со всего соседнего авиационного полка и самым добросовестным
образом выполнить их, лишь бы побывать в Москве. Служба службой, а тоска по
дому точит сердце каждого солдата, даже такого, как Кузя, которого на любом
занятии всем в пример ставят.
Не преминул воспользоваться оказией и Слободкин.
- К маме, прошу, забеги. Расскажи ей, как нам тут служится. В письмах
всего не объяснишь. - Потом, помявшись, спросил; - Ты в Москву через Клинск?
- Как же еще? Другого пути пока нет.
Слободкин вздохнул с облегчением и протянул Кузе похрустывающий
треугольник.
- Брось на вокзале в Клинске.
Кузя повертел конверт перед глазами и сказал: [21]
- К маме зайду. Письмо опущу. Только открой секрет: кому ты все
строчишь?
- Кому, кому! Тебе что, трудно?
- Нет, почему же? Но ты все-таки скажи. Влюблен? Да?
- Не надо, сам отправлю, раз так...
- Ну ладно, ладно. Знаю, кореш у тебя в Клинске, и ты ему каждый день
пишешь. Верно? Кореш?
- Кореш.
- Скачко? И. С.?
- И. С.