"Уильям Мейкпис Теккерей. Призрак синей бороды" - читать интересную книгу автора

регулярно каждую неделю - он, который до того десять лет не ступал на
церковный порог - даже капитан Черная Борода ничего не добился своей
набожностью и вдова ни разу не оторвала глаз от книги, чтобы взглянуть на
него.
Казармы пребывали в отчаянии, а портной капитана Вискерфильда,
снабжавший его новыми нарядами, долженствующими покорить сердце вдовы, под
конец упрятал его за решетку за неуплату.
Его преподобие пастор премного превозносил вдову за ее поведение с
офицерами, но будучи сам нрава общительного и приверженного к застолью и
бутылке, убеждал прелестную страдалицу, что ей должно попытаться развеять
свое горе избранным почтенным обществом, и рекомендовал время от времени
принимать у себя немногочисленный круг солидных и уважаемых людей, коих он
ей представит. И поскольку доктор Лукавс приобрел неограниченное влияние на
прекрасную плакальщицу, она уступила его желанию - и он, соответственно,
ввел в ее дом несколько человек из числа самых зажиточных и почтенных своих
знакомых - причем, всех семейных, так что у вдовы не было ни малейших
оснований тревожиться.
Случилось так, что у доктора был племянник, служивший в Лондоне
стряпчим, и вот, повинуясь чувству долга, сей джентльмен приехал на вакации
навестить своего почтенного дядюшку.
- Он не какой-то там из этих ваших буйных и невоспитанных юнцов, -
уверял его преподобие, - он отрада своей матушки и сестер; он не пьет ничего
крепче чая; за все двадцать лет он не пропускал воскресной службы в церкви
три недели подряд; и надеюсь, моя дражайшая и прекраснейшая мадам, вы не
станете возражать против того, чтобы принять у себя этого образцового юношу
ради вашего преданнейшего друга, его дядюшки.
Вдова согласилась принять мистера Лукавса. Он определенно был далеко не
красавчиком.
- Но так ли это важно? - вопрошал доктор. - Он так благонравен, а
добродетель лучше, чем весь блеск всех драгунов на королевской службе вместе
взятых.
Мистер Лукавс пришел на обед, пришел и к чаю. Он выезжал вместе со
вдовой в карете с гербами, а в церкви нес ее сборник псалмов, словом -
оказывал ей все знаки внимания, какие только можно было ожидать от столь
благовоспитанного молодого джентльмена.
Тут по всему городку, как оно обычно и бывает в городках, поползли
слухи.
"Доктор не подпускает к вдовушке ни единого холостяка", - твердили злые
языки, - "чтобы предоставить поле действий единственно своему
страшиле-племянничку".
Разумеется, речи эти достигли ушей сестрицы Анны, и маленькая плутовка
куда как рада была воспользоваться ими, чтобы убедить сестру принимать у
себя более веселое общество. Сказать правду, юная кокетка несравненно больше
любила танцы или игру в карты, нежели унылые степенные беседы за чайным
столом. И вот она день и ночь изводила сестру намеками и уговорами открыть
двери дома для более широкого круга гостей и чуть порастрясти унаследованные
денежки.
С этим вдова наконец, хотя и с бесчисленными вздохами и многословными
сожалениями, согласилась и зашла даже так далеко, что заказала себе самый
очаровательный полутраур, в котором, по мнению всего света, выглядела просто