"Льюис Тед. Убрать Картера " - читать интересную книгу автора

спасибо, - сказал я, поворачиваясь к ней.
Она смотрела на меня без всякого выражения на лице, однако я увидел
какой-то намек на эмоции. Возможно, это была улыбка, только эта улыбка
оказалась бы саркастической, выпусти она ее наружу. Наконец владелица решила
закрыть дверь гаража.
Я вышел на тротуар и повернул к Хай-стрит. Я улыбался. Меня позабавило,
как она восприняла меня, когда решила, что со мной все ясно. Не исключено,
что ее мнение обо мне может оказаться полезным.
Я был уже у Хай-стрит, когда заметил, что дождь кончился.
Повернув налево, я прошел мимо кинотеатра "Оксфорд" и кондитерской
Уолтона. В детстве нам очень нравилось собираться у входа в кондитерскую и
наблюдать за окрестной жизнью. Это был лучший подъезд на всей Хай-стрит.
Достаточно просторный, чтобы вместить до двенадцати мальчишек, и не очень
сильно продуваемый зимой. Пекер Вуд, Артур Коулмен, Пигги Джеклин, Незер
Айрис, Тед Роуз, Алан Стемп - мы все любили собираться там перед началом
сеанса, и, если у нас не было денег на кино, мы толклись в парадном, пока не
наступало время идти домой. Джек Коулмен, Говард Шефердсон, Дейв Петчет.
Интересно, что с ними стало?
И, конечно же, Фрэнк. Но о том, что случилось с Фрэнком, я знал.
И собирался с этим разобраться.
Я добрался до Джексон-стрит. На углу, где всегда была бакалейная лавка
Роусона, находился тот же самый дом с точно таким же фасадом тридцатых
годов, однако покрашен он был в желтый цвет (рамы, деревянная отделка),
вместо надписи "Семейный магазин Роусонов" на вывеске строгим шрифтом было
выведено: "Шарманка", а вместо бутылок пива из одуванчика и лопуха, стоявших
на бледно-желтой гофрированной бумаге, карточек со знаменитыми летчиками и
эмблем "Вимто"* в витрине теперь была одежда для геев, военная форма и
большие фотографии рок-групп. Магазин примыкал к ряду похожих на виллы
домиков с эркерами, тянувшихся вдоль одной стороны Джексон-стрит. На
противоположном конце улицы, за металлической оградой, находился пустырь,
заросший желтой травой. Пустырь ограничивала канава, узкая болотистая
траншея, где мы с Фрэнком и другими мальчишками прятались, чтобы нас не было
видно из домов, и занимались всем чем угодно. Во всяком случае, я и
несколько других мальчишек занимались, а вот после того, как Валери
Маршбенкс показала всем свои трусики и назначила плату в пенни за то, чтобы
потрогать ее в присутствии Кристины Халл, которой нравилось наблюдать за
этим, Фрэнк больше там не появлялся, однако он знал, что там происходит, и,
когда я возвращался домой, он продолжал читать свой комикс и молчал, и мне
становилось мерзко на душе. Иногда это тянулось так долго, что мама
приказывала ему разгладить физиономию, черт возьми, грозя отправить в
постель раньше времени, и он вставал, брал свой комикс и уходил, не глядя на
меня. А когда я поднимался в спальню, свет обычно был погашен, но я знал,
что он не спит, и мне становилось еще хуже оттого, что приходится ложиться
спать в темноте и слушать, как он думает. Я всеми силами оттягивал тот
момент, когда надо идти спать, потому что он не спал, а потом я сам долго не
спал, потому что боялся дышать, зная, что он думает обо мне.
______________
* "Вимто" - английская компания, производящая соки и напитки.

Я прошел Джексон-стрит до конца. Изгородь осталась на том же месте, да