"Tea Бекман. Крестоносец в джинсах " - читать интересную книгу автора

глубину и не устоял на ногах. Течение относило его в сторону. Плавать он не
умеет, это ясно, и те несколько метров, что отделяют его от суши, ему не
осилить. Беспомощно барахтаясь, он все больше удалялся от берега. Долф, не
раздумывая, бросился на помощь. Несколько взмахов кролем - и он поравнялся с
тонущим.
Схватил парня за длинные волосы и поплыл к берегу, уворачиваясь от
судорожно цеплявшихся за него рук. Очень скоро он ощутил под ногами землю.
Долф поднял незадачливого пловца, уложил его на сухое место, а сам вернулся,
заслышав новые крики о помощи. Рядом с Долфом уже кто-то плыл на выручку.
Удивительно быстро смельчак оказался там, откуда доносились крики. Долф
кивнул ему и собрался поворачивать к берегу, но сзади снова позвали на
помощь. Да неужели же никому нет дела до этих детей?
После он никак не мог вспомнить, скольких он вытащил из воды в тот
вечер. Пять, может быть - шесть...
А ведь и другие тоже спасли по нескольку малышей.
Между тем спустились сумерки. Ребята сушились у костров. На углях
поджаривалась рыба, а то и куски уворованного мяса. Тайком собранное на
чужих полях зерно истолкли и теперь из него пекли каменной твердости хлебцы.
Благо дров хватало. Никто больше не купался и не ловил рыбу. Мало-помалу все
успокоились. Усталость и сон сморили многих еще за скудным ужином.
Счастливцы выхватывали у них из рук недоеденный хлеб, который те сжимали во
сне. Другие ссорились из-за мест для ночлега, самым задиристым доставались и
лучшие куски, и наиболее отлогие места. Своего друга Долф отыскал подле
одного из костров. Леонардо оделял хлебом и мясом прибившихся к ним двоих
карапузов, а рядом уже дожидались своей очереди другие. Себе Долф и Леонардо
не оставили ничего - им продержаться все же было легче.
Долфу хотелось о многом расспросить студента, побольше узнать о
времени, в которое он попал, но переживания дня так утомили его, что он
просто растянулся у костра рядом с Леонардо. Тот положил своего ослика между
собой и другом, намотав на руку уздечку.
- Эта малышня, того и гляди, ночью приберет к рукам нашего ослика да
пустит в дело,- пояснил он.
В городе раздался колокольный звон - вечерний сигнал к тушению огней. В
ответ ребята, словно по команде, забросали пламя песком, чтобы костры не
разгорались, и улеглись спать. Долф скатал куртку, сунул ее под голову и
тоже постарался уснуть.
Однако то, что казалось возможным при ярком свете дня, теперь, в
темноте, было не так просто. Он вслушивался в звуки, доносившиеся с реки:
всплески рыб, шорох трав, мерный шум полны у берега. По мысли о родном
городе, о родителях не отпускали его. Боль сжимала сердце. Всего
каких-нибудь полсуток тому назад он еще был человеком двадцатого столетия.
Школа, рождественские каникулы. Да и в лабораторию он попал лишь потому, что
отец со студенческих лет дружил с доктором Симиаком. Сегодня утром, не
прошло еще и двенадцати часов, он чувствовал на лице покалывание зимнего
ветра. А девять часов назад стоял перед машиной времени и со слепым
упрямством уговаривал ученых...
И вот он лежит на каменистом берегу Рейна, былинки щекочут шею, в плече
разливается боль, от голода сосет под ложечкой, и тысячи детей вокруг видят
во сне Иерусалим...
Вспомнилась мама. Как она переживает сейчас! Во всем винит ученых.