"Елена Ткач. Золотая рыбка " - читать интересную книгу автора

праздничный - Восьмое марта.
"Вот, - думала она, - все отдыхают, веселятся, а мне - пахать. Номер
горит - завтра же материал готовый им выложи... Ладно, не привыкать. И этот
гад Аркадий не думает объявляться, ни слуху ни духу - плакали мои сережки!"
Конечно, все это портило праздник, но вчерашняя встреча с чудесным
стариком Даровацким согревала, дарила надеждой - она не одна, к ней придут
на помощь, и она напишет такой роман, что все наконец поймут, чего она стоит
на самом деле...
Но самое странное - душу ее смущал вовсе не пропавший Аркадий, а... тот
водитель, что подвез позавчера от Аэровокзала домой.
"Что за чушь, - сердилась она, - тоже мне супермен нашелся - денег не
взял: что ж я по этому поводу, буду по гроб жизни ему благодарна? И ведь
телефона даже не попросил, как зовут не поинтересовался... Обычно хотя бы
телефон спрашивают, если уж не просят завтра же встретиться! А этот - хоть
бы хны! Супермен чертов! Да обычный мужик - ну, собой неплох, ну - с юмором,
ну - не хапуга, так что ж я теперь - иссохнуть должна?! Нет уж, дудки!"
Однако, помимо воли, образ усатого избавителя мешал сосредоточиться и
спокойно работать.
"Очень странно все это, - недоумевала Вера, - ведь и думать о нем не
думала... А тут - будто щелчок какой-то..." Словно кто-то кнопочку невидимую
нажал, и зажегся в душе огонек, который высветил образ этого незнакомого,
мимолетного ее попутчика. И неясным для самой себя образом она связывала это
с посещением особняка в Хлебном переулке - со встречей со стариком.
"Да, что-то с памятью моей стало!" - решила, смеясь, Вера. Но шестым
чувством угадывала она в этой странности знак судьбы. Какой - понять не
могла, да и не хотела, словно попытка вглядеться в неведомое таила в себе
опасность. Отталкивала и предупреждала: "Стоп! Эту черту не перешагивать...
Стоп! Хода нет".
Наконец сумела собраться, работу закончила и позвонила маме -
поздравить.
- Ты не приедешь? - В голосе Ирины Ивановны слышалась тревога - она
всегда расстраивалась, если дочь не являлась на семейные праздники.
- Мам, я так устала - целый день, как пчелка. Понимаешь, работа
срочная.
- Но ты уже закончила?
- Угу.
- Так приезжай, Верочка, порадуй меня, мы ведь почти месяц не виделись.
И потом, у Николая сегодня день рождения.
"О-хо-хо, приеду, - вздохнув, решила Вера, жалея мать и чертыхаясь про
себя, - и угораздило же этого стукнутого Восьмого марта родиться! Настоящий
мужчина, черт бы его побрал!"
Когда Вера появилась в родимом гнезде, Ирина Ивановна ожесточенно
гремела тарелками, накрывая на стол, - дурной знак: значит, они с отчимом
уже успели поссориться. Мать сновала из кухни в гостиную, молчаливая и
суровая, как всегда в таких случаях. Николай Николаевич балагурил, пытаясь
смягчить ее, но тоже, как и всегда - напрасно. Из-за чего они поссорились:
из-за невынесенного мусорного ведра или из-за подтекающего крана на кухне -
было, в сущности, все равно. Из года в год они с непримиримым упорством
выискивали повод для ссор, будто эти ссоры и составляли для них первейшую
сладость жизни.