"Наталья Татаринцева. Поезд А " - читать интересную книгу автора

старик продавал, не заметили?
- Ну как же, у меня ж профессиональная память! Лампа там была. Старая,
ржавая. Восточного типа. Клубок шерстяной. Непонятно, кто его мог бы купить,
потом еще цветочек какой-то алого цвета, искусственный, скорее всего, и...
ну и еще много всего...
- Поня-а-атно... - протянула профессиональный психолог.
- Что вам понятно? - удивился Шапочкин.
- Понятно, что мне теперь делать! - Анжелика попыталась жалобно и
кокетливо захлопать ресницами и направила на художника один из самых
страстных и любвеобильных взглядов, какой только могла изобразить. -
Подарите мне эту картину!
- Но... - Художник искренне опешил. - Как же так... она же еще не
закончена... и потом... это же будет серия... как же так... я не моту...
- Ну пожа-а-алуйста!!!
"А все-таки есть... - думала девушка по пути домой. - Есть иногда
польза от моего таланта!"
Картина на заднем сиденье сиротливо постукивала о пластик дверцы, а в
кармане джинсов мирно лежал тот самый злополучный тюбик белил. После того
как в знак благодарности коварная дружески поцеловала в щеку творца, тот
впал в блаженное состояние ступора, и спереть со стола краску смог бы и
пятилетний ребенок.
"И не кори себя! Это не кража, а вынужденная мера по спасению одного
очень милого и славного пенсионера. Что касается этой краски, она наверняка
волшебная... Покажу Азазелло, разберется".
Домой, домой... Время-то уже ощутимо и неотвратимо к вечеру, есть
хочется, а потом - забраться с ногами в уютное кресло и, накрывшись пушистым
пледом, не торопясь попивать горячий зеленый чай.
Только вот заехать по пути в пока еще кажущийся чужим офис и проверить,
как там дела у начинающего психолога Умберто. Спасти, откачать, утешить,
если что...
Утешение, однако, не понадобилось. Уж оставим на совести трудолюбивого
инкуба, что он там творил в отсутствие начальства, однако, по его словам,
все обстояло как нельзя более прекрасно. Из клиентов заходила только семья
таджикских домовых из соседнего панельного дома с проблемой острой
неуверенности в себе и панической боязни грузовых лифтов. Да появлялся
одинокий черт, страдающий от физической невозможности спереть с ясного
ночного неба полную луну. Как уж Умберто разбирался с этими глобальными
вопросами - тайна, покрытая мраком. Но поскольку офис не разнесли и никто не
скандалил у порога с воплями подать жалобную книгу, стоило признать, что
день закончился вполне благополучно.
"Как же мне теперь увидеть Азазелло? - думала Анжелика в тиши и уюте
родного дома. - Может, начертить пентаграмму? Зажечь черные свечи, которых,
кстати, у меня нет, и прочесть заклинание вызова демона, которое я не знаю?"
- Ну зачем такие жертвы? - послышалось из-за спины. - Можно ведь всего
лишь позвонить!
Позвонить?
Азазелло, как всегда, появилась из ниоткуда, элегантная и невозмутимая.
Подслушивала, что ли?
- Ну конечно, я же оставляла тебе свою визитку со всеми координатами,
что же ты...