"Сергей Эмильевич Таск. Тайна рыжего кота (Роман-детектив для детей от 7 до 107) " - читать интересную книгу автора

феи детская шляпка и чем вызваны эти слезы.
Есть здесь еще один холст - весьма примечательный. Забор. Обыкновенный,
деревянный. А на заборе плакат с невероятной мешаниной из ослиных ушей,
птичьего клюва, кошачьих глаз, рыбьего хвоста и еще всякой всячины, а над
всем этим - большими печатными буквами: МНЕЗНАКОМЕЦ, ТЫ КТО? Забор как
забор, плакат как плакат, не хуже и не лучше других, разве что приколочен
неровно, так и подмывает сказать: присобачен. Ужасно хочется его отсобачить,
почему - сам не знаю. Этак каждый будет срывать плакаты да заглядывать за
чужие заборы...
Так... что тут еще любопытного? Ну, во-первых, старый сундук. К
огорчению Дэвида ему не позволяли в него заглядывать. А так хотелось! Из-за
этого сундука - а точнее, из-за какой-то книги, в нем спрятанной, - нередко
ссорились мама с папой. "Давай откроем, - горячилась мама. - Прочтет и сам
разберется". "От мужчина, - сердился папа. - Нечего забивать ему голову
этими глупостями". И папа Тим всякий раз брал с мамы Флокси честное слово,
что без его согласия она не отопрет сундук.
Еще тут есть вертящееся кресло - оно стоит посредине мастерской и
позволяет рассмотреть все картины.
А вон на стене зеркало в резной раме. По вечерам, когда опускаются
сумерки, Дэвид иногда затевает с зеркалом такую игру: сядет в кресло к нему
спиной и делает вид, будто увлекся какой-то интересной книжкой, а потом как
крутанется на сто восемьдесят градусов!... Если сделать это очень-очень
быстро, то можно увидеть в зеркале одного из тех человечков, что тайком
подглядывают за нами. Эти странные человечки ужасно не любят, чтобы их
кто-то разглядывал, поэтому они наловчились появляться и исчезать так, что
иной раз не успеваешь глазом моргнуть.
Завершая разговор о мастерской, необходимо упомянуть старинный,
изразцами выложенный камин, в котором угли, как хамелеон, то и дело меняют
свою окраску. Прислоняясь к каминной решетке, откровенно позевывает кочерга.
Ну и, наконец, цветной телевизор со своими странностями. Судите сами.
Стоит Дэвиду войти в шапке и не снять ее, как полагается благовоспитанным
мальчикам, - и телевизор с возмущением сам включается. Вот что значит ТВ
хорошего тона. Раз, помнится, дожидаясь Дэвида в мастерской, я незаметно для
себя вздремнул и, видимо, захрапел во сне, потому что телевизор вдруг нервно
задрожал. Ну? Вы такое когда-нибудь видели?
В тот день Флокси очень торопилась по делам. Хотя на улице светило
солнце, она положила в сумку два зонта, свой и Дэвида, два плаща (может
быть, она опасалась попасть под двойной дождь?), надела резиновые ботинки,
да еще зачем-то прихватила пару галош. Впопыхах она давала сыну последние
наставления:
- На улицу не выходи, дверь никому не открывай, банки с вареньем не
трогай, ужин в холодильнике, спрашивай, кто звонит, собери все в школу...
- Мам, сейчас каникулы, - напомнил Дэвид.
- Тебе бы только отговорку найти.
Дэвиду конечно же хотелось спросить, зачем мама берет с собой столько
ненужных вещей и куда она время от времени так загадочно исчезает, но он с
трех лет знал присказку про любопытную Барбару, которой нос оторвали, и
лишних вопросов не задавал.
Флокси чмокнула сына в теплую макушку. Хлопнула дверь. Сразу стало
тихо-тихо и грустно-грустно.