"Джудит Тарр. Жребий принцессы" - читать интересную книгу автора

пиршество жалким, сервировку - слишком простой и неизящной, но сегодня
все это показалось ему таким же великолепным, как банкет для
высокородных господ в Кундри'дж-Асане. Не важно, что ему предстояло
разделить трапезу с варваром и женщиной. Хирела мучил поистине
королевский голод, его желудок впервые проявлял снисходительность, к тому
же жрица оказалась превосходной собеседницей.
Звали ее Орозия, и она происходила из древнего рода Виникарьяс из
восточного Маркада.
- Нельзя сказать, что мои близкие обрадовались, когда услышали, что я
исповедую эту веру. - Орозия отпила немного удивительно вкусного вина и
отщипнула кусочек сыра. - Не пристало дочери знатного рода поддаваться
суевериям востока. А уж обет жрицы... просто ужас! - Она рассмеялась, и в
смехе ее проскользнула легкая горечь. - Бедный мой отец! Когда я явилась к
нему в ожерелье и с косичкой, готовая к странствию, это чуть не убило его.
Как он должен был объяснять это равным себе? И как после этого мог высоко
держать голову при дворе?
- Он оказался трусом, - сказал Хирел.
Жрица склонила голову, внезапно став серьезной.
- Нет, мой отец не был трусом. Он был лордом Среднего двора, а предки
его занимали даже более высокое положение, и он заботился о чести семьи. В
то время я была молода и жестока и сгорала от любви к моему богу, а отец
насмехался над ним как над вздором и суеверием. Он был глуп, а я еще
глупее, и нам не удалось остаться друзьями. Через год он умер.
Хирел неотрывно смотрел в свой кубок, выполненный из простого дерева,
как и вся остальная посуда, и ничем не украшенный. Бесформенная
неуклюжая шапка Саревана сползла ему на глаза, заслоняя все вокруг. Он с
яростью отбросил ее. Холодный воздух обжег его обритую голову.
- Мои братья через год не умрут. Они будут обриты, заклеймены и
кастрированы, как они собирались поступить со мной, и проданы в рабство
на юг. - Он поднял глаза. Послушники исчезли. Жрец и жрица спокойно
смотрели на него.
Черные глаза и янтарные - оба взгляда были непроницаемы. Он хотел
закричать на них, но сдержал себя.
- У меня нет бога, который наделил бы меня мудростью. У меня нет
мечты, нет никаких желаний. Только месть. И я отомщу, жрецы. Я сделаю это
или умру.
- Им следовало бы поступить умнее и убить тебя, - сказал Сареван.
Хирел снисходительно посмотрел на него.
- Да, следовало бы. Но они не только жестоки, а еще и трусливы. Никто из
них не хотел обагрить свои руки моей кровью. И даже если бы меня
обнаружили и узнали, то что я мог бы сделать? Евнуху не место на Золотом
троне. Им не повезло, потому что они послушались цирюльника, которому
предстояло оскопить меня. Он сказал, что желудок следует очистить и
оставить меня без еды хотя бы на один день, иначе я наверняка умру под
ножом. Той же ночью я нашел окно со сломанным запором и воспользовался
им. Дураки. Они звали меня Золотым Локоном, избалованным любимчиком
отца и игрушкой для гарема. Им и в голову не приходило, что у меня хватит
ума сбежать.
- Принято считать, что красота не обладает умом. - Сареван развалился
на стуле, великолепный в своей наглости, и продолжал: - Скажи мне,