"Александр Тарнорудер. Калитка для кошки" - читать интересную книгу автора

богатого варшавского ювелира, имеющего свои понятия, как должна одеваться в
школу приличная девочка. Естественно, никто не звал ее иначе, чем "Госпожа
Хения". Тогда "госпожа" - было ругательством. Кому было дело, что ее мать
умерла через два месяца после приезда в Палестину.
- Так вы вместе учились?
- Ягломы - семья потомственных ювелиров. Еще ее прадед занимался этим
ремеслом: их имя было известно и в Дрездене, и в Берлине. Ее отец, Хаим
Яглом, после смерти жены искал помощь по дому. Он познакомился в школе с
мамой, и мы тоже здесь поселились. Хению учили языкам: немецкому,
английскому, французскому, но это, конечно, не могло помочь ей стать своей в
классе, где все говорили на иврите. У господина Яглома были свои принципы:
он считал, что его дочь в Палестине должна общаться со всеми детьми, а не
только из избранного круга. Хорошо еще, что он быстро понял, что от той
школы проку не будет, и нанял для нас частного учителя. Он купил этот дом в
Неве Цедеке подальше от улицы Алленби. Господин Яглом относился ко мне, как
к своей дочери.
- Вы сказали, что Хения больна...
- Мешугинар - не надо бояться этого слова. После того, что она
пережила - это неудивительно.
- Конечно, они бежали от Гитлера...
- Не в этом дело. Хаим Яглом был очень умный человек. Мама мне
рассказывала, что уже третьего сентября он увез семью из Варшавы в Гданьск,
а шестого они отплыли в Копенгаген. Потом они добрались до Лондона, и там,
воспользовавшись своими связями, Хаим подкупил кого-то из чиновников и
получил визу на въезд в Палестину.
- А почему он не поехал в Америку? - спросила Гала.
- Соображает ребенок, - заметил Юрик.
- Из-за Голды. Его жена Голда знала, что смертельно больна, и заявила,
что хочет быть похороненной в Палестине.
- Мертвые тянут за собой живых, - вздохнула Белка. - Ненавижу!
- Хаим так любил Голду, он сильно горевал после ее смерти, но когда
случайно увидел в школе маму, то влюбился с первого взгляда. Узнав, что мама
чистит рыбу на яффском рынке, он предложил ей в десять раз больше лишь за
уборку дома.
- А дальше?
- Мама очень скоро стала ему женой. Неофициально, конечно.
- Вы ревновали маму к Яглому?
- Что вы! Совсем нет! Понимаете, для меня этот дом был, как дворец. Мы
всегда жили так бедно. Мне казалось, что я попала в сказку, к тому же, Хаим
завалил маму подарками, да и меня тоже не обижал. Если кто и ревновал - так
это Хения. Она очень скучала по своей маме. Она почти ни с кем не говорила,
только с Марысей.
- Марыся приехала с ними из Варшавы? - снова подала голос Гала.
- Нет, Марыся появилась в день похорон Голды.
- Что значит, появилась? - не унималась дочь.
- Они вернулись с кладбища, с похорон, где промокли до нитки - в тот
день прошел первый ливень, и раввин был просто счастлив. Он все хватал Хаима
за рукав и бормотал: "Всевышний радуется, что взял к себе вашу жену,
господин Яглом, он дал нам знак." Не знаю, может, он хотел за дождь
дополнительной оплаты и таким образом ее выпрашивал. Хения говорила, что с