"Борис Тараканов, Антон Федоров. Колесо в заброшенном парке " - читать интересную книгу автора

ноги, в старых кроссовках, неподвижно висевшие в нескольких сантиметрах над
полом.
Бурик почувствовал, как холодный пот течет по лопаткам. Не было сил
поднять глаза, невозможно было оторвать взгляд от этих кроссовок -
темно-синих, адидасовских, с тремя белыми полосками сбоку. Правда, родной
синий цвет был изрядно разбавлен землистыми оттенками грязи и глины, а
полоски давно уже были неопределенно-серые, и вместо трех было их в среднем
по полторы.

Кроме кроссовок на ногах были старые истертые джинсы с сильно
растрепанной бахромой, а вот носков, похоже, не было. "Как будет "бахрома"
по-итальянски? - вдруг некстати подумалось Бурику. - Не знаю... la bachroma?
Так ведь нет такого слова... Sulle gambe di quello, che era sospeso, erano
messi i pantaloni blu con la... bachroma*1... Нет, не bachroma!.."
_____
*1 На ногах повешенного были синие штаны с бахромой (итал.).

На какой-то миг Бурику померещилось, будто он падает в оборвавшемся
лифте в бесконечную шахту. Ему даже запомнилось ощущение невесомости и то,
как он свободно парит посреди кабины. Одновременно с этим появилось
нестерпимое ощущение холодной петли троса, обвившейся вокруг шеи и
сжимающейся все сильней... и вдруг все прошло, словно петля, пройдя сквозь
пустоту, вывернулась наизнанку.
- Ха! Испугался? - услышал Бурик. Он наконец поднял голову и увидел,
что ноги принадлежали мальчишке, который висел посреди лифта, уперевшись
руками в противоположные стенки кабины. Глаза у мальчишки - Бурик отчетливо
запомнил - были серьезные, странно пронзительные и немножко грустные, что
резко контрастировало с задорным голосом.
Двери лифта стали автоматически закрываться. Мальчишка разжал руки и
спрыгнул, не очень удачно приземлившись. Лифт снова раскрылся, но мальчишка
поднялся не сразу и некоторое время, присев, смотрел на Бурика снизу вверх.
Странный это был взгляд, словно спрашивающий о чем-то таком, для чего в
обычном языке и слов-то не найдешь.
- Ты чего? - сказал Бурик.
- А чё?
- А ничё! - Бурик вдруг ужасно разозлился. Вся накопившаяся за этот
бестолковый день ярость готова была выплеснуться наружу. - Вали давай из
лифта, мне домой нужно!
- Твой он, что ли? - ответил мальчишка, но Бурику показалось, что
ответил он по инерции, первое, что пришло в голову, а совсем не то, что
хотел сказать.
- Да уж точно не твой! Мой, конечно, я здесь живу. А вот какого черта
ты здесь делаешь?
- Я это... да просто так... играю.
- Ты что, больной?! Нашел игрушку...
- Сам ты больной, - сказал мальчишка, и снова Бурик почувствовал, что
сказать он хотел что-то совсем другое.
Но разобраться в тонкостях своих ощущений Бурику не пришлось. Где-то
наверху раздался громкий стук - стучали явно по двери шахты лифта и явно
ногой. Причем на ноге, судя по силе звука, был тяжелый сапог.