"Константин Иванович Тарасов. Стая ворон над гостинцем" - читать интересную книгу автора

вообще нет никаких сведений. Точно известно следующее: двор Русиновских
стоял верст за двадцать от Ошмян, если ехать на Вильно, но не прямо при
большаке, а в правый бок, в часе ходьбы по проселку. Старшую дочку
Русиновских звали Марта: шестнадцати лет пошла она по отцовской воле за
какого-то Матуша, соседа. Муж Марты слыл человеком добрым, насколько
позволяло доброту канун шестнадцатого столетия, прославленный более чем
добрыми событиями, взрывом преступности. Так густо наплодилось тогда
грабителей, что ехать по гостинцу в сумерках осмеливался только тот, кому
надоело жить на этом свете. Немало лихих голов проломил звездышем пан
Матуш, а когда придорожный злодей попадался ему живьем, то не медля, без
сомнений Матушева челядь привязывала грешника за ноги к двум пригнутым
березам. Но жену Матуш никогда и пальцем не тронул, разве что при хорошей
подписке. За четыре года Марта осчастливила мужа троицей сынов, располнела,
взяла под бережливый надзор овины и коморы, и дворовые девки слаженно и
красиво научились петь, сидя за пряжей, словно прибитые к лавкам гвоздями,
долгие зимние вечера. Эти простые радости да праздничные выезды в костел
полностью Марту удовлетворяли. О большем счастьи она не молилась.
В скором времени Русиновский присмотрел и для средней дочери Марыли
пристойного человека. Жених, как положено, прислал сватов, потом приехал с
родителями, знатно были отмечены сговор и заручины, уже мать начала
перебирать в сундуке приданое, уже назначили день свадьбы и широко
известили родню, друзей и приятелей дома, как накануне девичника Марыля
исчезла. Впустую кричали ее в лесу, впустую искали на болоте - никакого
следа. Самые мрачные мысли рвали родителям сердце: мать была на грани
безумия, отец в одну неделю сседел. Наконец через месяц собрались в костел
на поминание - и вот в это время пришло известие, которое ошеломило семью
больше, чем таинственное исчезновение; дочь жива, здорова, сидит
послушницей в виленском монастыре доминиканок. Собрав обоз, родители
помчались в столицу, пробились в монастырь, отыскали Марылю, кричали на
нее, отец и рукой приложился, потом, стоя перед дочерью на коленях, молили
вернуться - бесполезно. Марыля отвечала, что выше ее сил терпеть
мучительство семейной жизнью и что счастье она отыскала в посвящении своего
сердца Иисусу Христу - единственному высокородному жениху на свете.
Вместе с отцом и матерью становилась на колени и младшая дочь
Русиновских Ядвига, которая тоже умоляла сестру и целовала ей ноги, прося о
жалости к матери. Однако Марыля смотрела на родителей и сестру с тем
бессильным сочувствием, с каким глядят на слепых.
Убитые сумасбодством дочери, Русиновские вернулись на свой двор. О
Марыле не говорили, словно вычеркнули ее из жизни, но на всех родительских
беседах, снах, даже на взглядах на входную дверь лежала тень затаенной
тоски. Следующим летом - а был это год 1497 - случился крупный наезд
крымских татар, несколько их загонов двигались даже на Лиду. Всю шляхту
призвали на коня. Пошла в поход и ошмянская хоругвь, в ее рядах был пан
Русиновский. Под Дятловым татар задержали, но немалой ценой: в братскую
могилу над Молчадью положили среди тысячи убитых и Русиновского. Приятели
привели на двор его коня с притороченными к седлу мечом и доспехами. Скоро
и Русиновская, не стерпев печали, отошла на тот свет к мужу.
Хозяйкой двора, назначенного под опеку Матушу, осталась Ядвига. Сироте
шел восемнадцатый год. Золотые волосы, яркие синие глаза, благородная стать
далеко разнесли славу об Ядвиге. На мужское око представлялась она живым