"Дмитрий Тарасенков. Человек в проходном дворе " - читать интересную книгу автора

-Непременно верну, - сказал я. - Принц будет сдувать пушинки с ваших
туфель.
Она опять засмеялась. Кокетливо поправила волосы. Посмотрела на меня с
интересом, склонив голову к плечу.

- А какой он будет, принц ваш? Брюнет или блондин?

- Белобрысый, как я. Вы сейчас похожи на петуха, разглядывающего
жемчужное зерно. Между прочим, вы когда сменяетесь?

- Жемчужное зерно - это вы, надо понимать?
- Так точно. Так когда?

- В восемь. А что?
- Вечерок вместе?
- А вы нахал, - протянула она.

- Наоборот. Я страшно стеснительный и робкий и, чтобы скрыть это,
притворяюсь нахалом. Самозащита. Знаете, как в том анекдоте... - Я
замолчал.
- В каком анекдоте? - конечно, спросила она.

- Расскажу вечером. Я знаю двести пять первоклассных анекдотов и сто
хороших. Сомнительных не рассказываю. Сегодня вы скучать не будете: не дам.

- Все мужчины обещают слишком много, - сказала она. - Но берегитесь,
если вы обманываете бедную, несчастную девушку.

"Господи, - с ужасом подумал я. - Господи, мне придется вертеться как
карасю на сковородке. Мне предстоит тяжелый вечерок".

Я улыбнулся как можно обаятельней и отправился в душ.
Я сразу раскрутил холодную воду и сунулся под струи. Вода обжигала. Я
рычал и танцевал в ванне, задирая руки, чтобы вода била в бока,
отплевывался
мыльной пеной и вообще чувствовал себя преотлично. Только через пятнадцать
минут я решил: хватит. Я расчесал мокрые волосы, дунул на расческу и
подмигнул себе в зеркало. Я скорчил физиономию каторжника, потом
государственного деятеля, потом похлопал ресницами, изображая невинного
мальчика. "Так, Боря, - сказал я себе. - Работа началась, и, кажется,
неплохо, Боря".
- От робости я забыл узнать, как вас зовут, - сказал я Быстрицкой,
отдавая ключ. - А вы говорите: нахал.
- Рая.
- А меня Боря. Я смотрю, Раечка, ремонт у вас осуществляется
невиданными темпами. - Я кивнул в сторону выглядывавших из-за поворота
одиноких малярных козел. Рабочих по-прежнему не было видно.
- Ах это! Вы знаете, поработали с неделю, а потом ушли. Когда же... ах
ну да, пятого числа и ушли. Просто безобразие! - И она опять стала прятать
лицо от нестерпимого солнца в тень.