"Дмитрий Тарасенков. Человек в проходном дворе " - читать интересную книгу автора

- Он же не молоденький был вроде? Года вышли.

- А, все вы паразиты.
Н-да. Клада я, пожалуй, не открыл. Хотя все, что касалось Ищенко, было
мне интересно.
-Новая уборщица? - раздался насмешливый мужской голос за моей
спиной. - Что-то я вас раньше не замечал?
Моя собеседница сразу принялась за плафоны.
Я скосил глаза и увидел ноги, обутые в войлочные домашние туфли. Как
подошел их владелец, я не слышал. Интересно, давно он стоит? Хотя уборщица
разговаривала, глядя на меня, и, конечно, заметила бы его.
-Я внештатная, - сказал я без особого энтузиазма и перевел глаза
вверх.
Он был невысокого роста, седой, с веселыми глазами. Руки держал в
карманах.
- Ах так! Могу оформить.

- Айвазовского оформите.
- Какого Айвазовского? - не понял он.
Я кивнул головой на копию "Девятого вала".

- Ивана Константиновича.
- Зачем смеяться? - вроде как обиделся он. - Это большой художник был.
- Художник-то большой, но ведь стыдно такую плохую копию на стену
вешать.
Он внимательно поглядел на картину. Отошел и еще поглядел. Но, кажется,
ни к какому решению не пришел и задрал голову.
- Почище три, Перфилова, а то они какие-то тусклые.
- Я уж стараюсь, Иван Сергеевич, - ответила уборщица.
Это был директор. Гостиница по летнему времени была забита, а капитан
Сипарис не разрешил селить кого-нибудь на место убитого. Сегодня он снял
запрет, и сразу вслед за этим директору позвонили из горкома и предложили
устроить меня. При случае я мог бы рассказать историю, как я, московский
студент, пришел в горком комсомола и попросил помочь с жильем, - работник
горкома был предупрежден. Мы решили в комитете, что так я сразу и
естественно попаду в окружение людей, которые нас интересуют. Был и еще один
довод за гостиницу...
- Сегодня прибыл? - спросил меня директор.
- Да.
- В триста пятом, значит, остановился?
- Ага.

Он чуть заметно прищурил глаз.
-Хорошо мусор собираешь. Со старанием.
-Служу трудовому народу, - сказал я. - Так точно.
Он стоял, засунув руки в карманы, и глядел, как уборщица исполняет свою
работу, не упуская и меня при этом из поля зрения. Любопытство, конечно,
похвальная черта, но... Я искоса взглянул на часы, обругал его про себя и
разогнулся.
-Все собрал. Порядок, - сказал я уборщице. - Всего хорошего, -