"Сергей Таранов. Творцы прошлого (Книга I)" - читать интересную книгу автора

- А что значит уплотнили?
- А это значит, что в каждую комнату по семье вселили, исходя из нормы
20 квадратных аршин на человека. Питерцам еще повезло. В Москве норма 16
аршин была. А если комната большая, то ее надвое стенкой кирпичной
перегораживали, или фанерной, иногда. Конечно, начальству всякому больше
площади давали. Да, вон, и внуку Пахомыча целых две комнаты оставили, так
как профессор.
- Профессор он там или кто, мне-то какая разница? В 2004 мне пятьдесят
будет. Вернусь в прошлое, кому я тогда нужен-то буду? Все сослуживцы к
пятидесяти годам надворными да коллежскими советниками станут, а я в
пятьдесят все еще титулярным буду. Да и на службу могут не принять обратно -
скажут, в субботу Пчелкин со службы молодой уезжал, а в понедельник старым
пришел. Подумают, недуг неизлечимый какой-нибудь.
- И то верно. А зачем вам туда возвращаться? Здесь поживите. Женитесь,
обживетесь. Глядишь - понравится.
- Чем же я жить-то буду? На службу здесь меня никто не примет. В полк,
может, какой определиться, так ведь в кавалерии теперь, небось, вместо
лошадей одни мотоциклы. А шашки, наверняка, теперь механические - головы
сами рубят.
Сказав это, Вольдемар живо представил батальную картину, где несметное
полчище мото-кавалеристов с шашками наголо несется в атаку по полю битвы на
грозно грохочущих драндулетах.
- Как чем жить? - вывел его из размышлений Граммофон. А золотишко-то
вам на что? Вы какое жалование получали?
- Шестьдесят три рубля с полтиной, согласно табели.
- Золотом?
- Ну, можно было брать и ассигнациями. Но я всегда золотом брал.
Мелочь - только серебром да казначейскими билетами.
- Да за те деньги, что вы за полгода скопили, "Волгу" таперича купить
можно.
- А зачем мне она с пристанями, с пароходами?
- Эх, темный вы человек. "Волга" - это машина такая, автомобиль то
бишь.
- Паровой или газолиновый?
- Бензиновый. На котором ездят. Это теперь престижно. Подъедешь к
какой-нибудь барышне: "Не изволите ли мадемуазель покататься?".
- А она в ответ: "Хам! Грубиян!"
- А вы ей скажите сперва что-нибудь острое, потом - что-нибудь
скользкое, потом - что-нибудь неприличное...
- Ага. Шило, мыло, и... Слушай, кот, - спохватился вдруг Вольдемар, -
тот извозчик рыжебородый про какой-то телеграф говорил, который фильмы
азбукой Морзе передает. Может, мне к нему по такому телеграфу депешу
послать?
- Это он, видно, компьютер имел в виду. Но нет у нас в стране пока
такой техники. В Америке есть, в Японии есть, но не у нас.
- Совсем худо дело мое, - поник Вольдемар.
- Эй, православный! Уныние - смертный грех, - подбодрил его Граммофон.
- Но ежели мне какое-то дело поручено, то я же его справить должен.
Сидит, поди, этот рыжий Огнебород, стучит Севе ключом своего бесовского
телеграфа, как, мол, там дела продвигаются, а я тут в парадном с тобой лясы