"Дмитрий Тарабанов. Чешуя" - читать интересную книгу автора

серьезные гримасы. Девушка в чешуйчатой юбке-комбинизоне, весьма приличный
индивид в коже и очках с маленькими круглыми стеклышками и прыщавый юноша,
мнущий между пальцами дешевую сигарету с водорослевым тобакозаменителем.
Элиза еще не появлялась.
Виктор прождал минут пятнадцать, хорошо зная, что появится девушка за
минут пять до оговоренного срока. На жидкокристаллическом табло телефона
серым стояли цифры: "18:40".
Пройдясь вдоль ограждения пятого яруса, отделявшего жителей гидрополя от
сорокаметровой пропасти, Виктор наигранным движением обвел ощетинившиеся
конструкциями окрестности города.
Элиза появилась неожиданно. Словно выпорхнула из пространства за перилами.
Виктор поймал себя на мысли, что уже второй раз не видит этого. И
улыбнулся.
Элиза легкой походкой к нему приблизилась, поправила кожаную сумочку на
плече, улыбнулась в ответ, и, для пущей правильности подтянувшись на
цыпочках - ее рост позволял ей обойтись без этого, - коротко поцеловала
Виктора в губы.
- Привет, - радостным, запыхавшимся шепотом выдохнула она.
Виктор растерянно поднял брови. Да, что-то в ней изменилось с момента их
последней встречи на континенте. И не только в теле, обретшем зрелость
форм и черт, но и в поведении.
Фиолетовые брюки и короткая белая маечка с наброшенной на плечи прозрачной
чешуйчатой жилеточкой гармонировали с ее новым образом.
- Здравствуй, - сдержано ответил Виктор, переводя букет из пяти роз в
вертикальное положение и протягивая девушке. - Тебе!
Элиза обхватила букет обеими руками, нырнула лицом в лепестки, втягивая
характерный аромат...
- Обалдеть! Я уже не припомню, сколько месяцев не слышала запаха настоящих
роз. Наверное, последний раз это было на панихиде по ялтинцам... - Она
чуть не подскочила от возбуждения. - Ну как дела? Рассказывай!
- Дела? - Виктор замялся. - Давай сперва где-нибудь уютно упадем, а потом
уже поболтаем о делах. Идет?
- Я так и планировала. Поэтому сейчас мы идем в "Птичий двор".
- Надеюсь, кухня там не морская? Это единственная плохая черта моря -
рыбная пища быстро приедается...
- Сухопутная. Меня саму ностальгия замучила, как бы я континент ненавидела.
- Сухопутная - это хорошо, - уступчиво подметил Виктор. Они уже шли,
удаляясь от постамента Пелевина с листовкой Фиделя Кастро в руке. Виктор
держал руки в карманах куртки. Элиза одной придерживала ремень сумочки, а
в другой несла букет. Как только они отошли от композит-материальной
фигуры писателя, к прыщавому юноше подбежала девчонка лет двенадцати с
робкими словами "Это не ты, случайно?.." - А с чего это ты вдруг стала
ненавидеть континент? Насколько мне память не изменяет...
Элиза почувствовала, что разговор ложится в неверное русло. И бросила
кости на другой игральный стол.
- Ты слышал, что фильм новый сделали на "Довженко"? "Не последняя
Атлантида"? Вчера в "ТВ-сети" выставили копию, - она выдержала интригующую
паузу и добавила: - А я смотрела!
- И как? - Виктор знал, что она ответит.
- Чмок-чмок, бах-бах! Но прикольно. Со смысловой и идейной нагрузкой