"Сюзан Таннер. Сердце изгнанника " - читать интересную книгу автора

ее глазах, что она готова возразить, и поднял руку, желая опередить ее:
- Не нужно меня бранить. То же самое тебе скажет и отец.
Он увидел, как она сникла. Она могла дразнить отца так же немилосердно,
как и братьев, но ни один из них не мог пренебречь им. Амальрик ободряюще
улыбнулся, извиняясь за напоминание, вмиг сделавшее ее несчастной. Сесиль
была ярким украшением семейства Лотаринг: ее золотистые волосы были подобны
первым лучам восходящего солнца, а темно-голубые глаза - чистым сапфирам. И
хотя все Лотаринги, светловолосые и голубоглазые, были хороши собой, Сесиль
и среди них просто ослепляла. Миниатюрной она была в мать, в то время как
Амальрик и другие братья унаследовали массивность фигуры отца.
- Не волнуйся, - с нежностью в голосе сказал Амальрик. - Я пойду с
тобой, куда ты захочешь. Со мной ты будешь в безопасности.
Сесиль представила себе рассеченное тело своего брата, а именно так
погибли Уоррен и Одвулф, и попыталась скрыть пронизавшую ее дрожь. Амальрик
был бы оскорблен, почувствовав, что она опасается за свою и его жизнь,
считая его молокососом, не способным их защитить.
- Спасибо, Амальрик. Но, - она со вздохом распрямила плечи, - лучше мне
сейчас пойти к себе, а не то мне потребуется твоя защита от Риллы или
Ниарры.
- Я думаю, ты опоздала, - сказал Амальрик, наблюдая, как Ниарра и отец
Эйндреас выходят из главной башни замка.
Не дойдя до конца лестницы, пара остановилась, разглядывая взъерошенное
существо, которое представляла собой девушка из Сиарана. Ниарра первой
пришла в себя и направилась к Сесиль, кивая аккуратно причесанной головой.
Как всегда, она была воплощением благопристойной женственности, платье из
мягкого голубого шелка ловко облегало ее ладную фигуру. Подойдя к Сесиль,
она изобразила улыбку:
- Ты опять бродяжничала, Сеси, - голос Ниарры звучал спокойно. Спокойны
были и золотисто-карие глаза.
Находясь в окружении голубоглазой родни, Сесиль не переставала
восхищаться красотой этих коричневых глаз, которые казались еще темней
благодаря белизне гладкой кожи. Сесиль расслабилась и улыбнулась в ответ,
всем своим видом изображая раскаяние.
- Да, я знаю, я должна была прийти раньше. Амальрик говорит, что мне
вообще не следовало выходить из замка. Во всяком случае, одной.
Ниарра засмеялась:
- Раз ты согласна с ним, тогда я пощажу тебя и избавлю от очередного
нагоняя.
Сесиль всем своим видом выражала покорность.
- Ну, если ты меня пощадишь, - сказала она, сделав гримасу, - то он
нет.
Ниарра повернулась к священнику, который следовал за ней по пятам. Отца
Эйндреаса не любил никто. Он был высок и худощав; казалось, что он всегда
голоден. Голодный блеск был даже в его цепких бледно-голубых глазах, которые
ничего не упускали из виду. В отличие от отца Люсьена, воплощавшего добро и
любовь, которые несла церковь, отец Эйндреас отдавал предпочтение основам
церковного учения, направленным на умерщвление плоти.
Он коротко поклонился и кивнул Сесиль:
- Вы пропустили службу, госпожа Сесиль.
Он не мог не винить отца Люсьена за ту расхлябанность, которая царила в