"Танидзаки Дзюнъитиро. Ключ " - читать интересную книгу автора

кто-то может прочесть мои записи, наверно, следовало бы их прекратить, но
этот кто-то - мой муж, и по молчаливому согласию мы оба делаем вид, что не
подсматриваем друг за другом, поэтому, мне кажется, я все же не должна
бросать дневник. Но отныне я буду посредством дневника обращаться к мужу.
Так я смогу говорить ему то, что постыдилась бы сказать напрямую. Однако,
раз уж он читает мой дневник, я искренне хочу, чтобы он открыто не
признавался в этом. Впрочем, он такой человек, что никогда и не признается,
поэтому нет необходимости настаивать. Как бы ни поступал муж, пусть знает -
я в свою очередь ни за что не буду читать его дневник. Уж кому-кому, а
ему-то известно, что по своему воспитанию, по своим старомодным принципам я
не из тех, кто позволяет себе совать нос в чужие тайны. Я знаю о
существовании дневника мужа, даже держала его в руках, и, не стану отрицать,
пару раз приоткрыла и заглянула внутрь, но не прочла ни единого словечка.
Это истинная правда...


Дневник Мужа

-
27 февраля
...Однако, все как я и предполагал. Жена ведет дневник. До сего дня я
намеренно не писал об этом, но, если честно, уже несколько дней смутно
догадывался Давеча, когда я спустился в туалет и, проходя мимо, заглянул в
гостиную, жена сидела в неловкой позе, облокотившись о стол. Перед тем я
услышал шелест поспешно сложенных листов бумаги "гампи". Судя по звуку, не
один и не два листочка, а скорее толстая пачка переплетенных листов, которую
она, застигнутая врасплох, торопливо сунула под подушку, на которой сидела.
У нас дома редко пользуются бумагой этого сорта. Я сразу догадался, зачем
жене понадобилась тонкая, скрадывающая звук бумага. Но до сих пор не
представлялось случая подтвердить свою догадку, и вот сегодня, пока жена
была в кино, я обыскал гостиную и без труда нашел ее дневник. К моему
немалому удивлению, она ожидала, что рано или поздно я пронюхаю, и
предусмотрительно запечатала его липкой лентой. Какая глупость! Меня
поражает ее подозрительность. Хоть это и дневник моей супруги, я не
настолько подл, чтобы читать его без разрешения. Но меня разобрала такая
досада, что я не удержался и проверил, смогу ли я незаметно оторвать ленту,
не оставив следа. Мне хотелось сказать ей: "Лента бесполезна, по ней тебе не
определить, читаю ли я, придумай способ получше!" Но в результате я потерпел
фиаско. Надо отдать должное ее хитроумию. Я старался отрывать ленту со всей
осторожностью, тем не менее на обложке остались следы. Я убедился, что никак
невозможно сделать это незаметно. К тому же она наверняка измерила длину
ленты, а я, отлепляя, скатал ее. Пришлось запечатывать, отмерив на глазок
ленту приблизительно такой же длины. Вряд ли этим ее проведешь. Но пусть она
знает, что, хотя я сорвал ленту и заглянул внутрь, я не прочел ни единого
словечка. При моей близорукости трудно разобрать написанное таким убористым
почерком. Надеюсь, она мне поверит. Но чем настойчивее я буду говорить, что
не читал, тем сильнее она будет убеждена в обратном, в этом она вся. Чем
быть понапрасну обвиненным, лучше уж и в самом деле прочесть, но я
решительно отказался от этой мысли. Сказать по правде, я опасаюсь наткнуться
в ее дневнике на признания в чувствах к Кимуре. Икуко, умоляю, не пиши об