"Александр Таненя. Родная душа " - читать интересную книгу автора

Опыт, приобретенный тогда, впоследствии помог сохранить еще не одну собачью
жизнь.
На всякий случай я посетил с Ханычем и ту самую первую ветеринарку, где
ему поставили диагноз.
- Чепуха, - сказали мне. - Это другая собака. Тот кобель не мог
выжить... Идите отсюда и не мешайте людям работать!


СПАСЕНИЕ НА ВОДАХ

В ту же зиму Ханыч спас мне жизнь.
Нет, ему не пришлось защищать меня от бандита, реальные схватки с
преступниками были у него пока впереди. Он вытащил меня из полыньи. Самое
смешное, что произошло это не где-нибудь на далеком ладожском льду, а
непосредственно в черте города, между улицами Десантников и Тамбасова, где в
неглубоком овраге протекает речка Ивановка. В ней-то я и собрался вполне
реально погибнуть.
На другом берегу размещалась собачья площадка, там я занимался с
Ханычем послушанием. После урока мы отправились на прогулку, и я даже не
очень заметил, как оказался на льду, - стоял морозный февраль, все занесло
снегом, поди разбери, который сугроб на твердой земле, а который уже нет. Ну
а лед, как часто бывает на городских речках, оказался непрочным. Все
произошло очень быстро. Ханыч, которому должен был скоро исполниться год,
тогда еще не набрал полного веса, и там, где он спокойно пробежал, - я
провалился.
Не знаю, какая в том месте была глубина, во всяком случае дна ногами я
не достал, повис на локтях. А потом и под локтями лед треснул.
Температура стояла сугубо минусовая, я был одет очень тепло: в
авиационные ватные штаны, подбитые еще и овчиной. В воде все достоинства
теплых штанов мигом превратились в недостатки. Поди в таких побарахтайся. К
тому же ноги от лютого холода сразу свело, да так, что я пошевелить ими не
мог. Тут надо сказать, что все на том же Северном Флоте мне разок пришлось
лететь в полярную воду, причем с порядочной высоты, - может, сработала
физиологическая память организма? Или мои плоховато работавшие ноги
обостренно отреагировали на холод?... Так или иначе, положение складывалось
весьма незавидное. Уже сгущались ранние зимние сумерки, мела поземка, и -
нигде ни души. В нескольких сотнях метров стояли дома, там светились окна
квартир, но из моего оврага до них было дальше, чем до Марса.
На военной службе я повидал кое-какого лиха, и на поверхности океана, и
в его глубине. И вот, после стольких плаваний, тонул в убогой питерской
речушке, внутри городского квартала, где вырос, чуть ли не прямо у себя во
дворе.
Чем не насмешка судьбы?
Я не помню, звал я Ханыча на помощь или не звал. Помню только, как он
остановился и оглянулся. Пошел в мою сторону. Потом побежал...
И, подбежав, сгреб меня всей пастью за локоть. Ну нет бы хоть чуть
выше! Вцепился прямо в сустав.
Я не склонен вдаваться в эмоции по поводу верного пса, бросившегося на
выручку хозяину. Возможно, он сообразил, что со мной случилась беда, и
действительно пытался помочь. Но не исключено, что Ханыч просто играл: в его