"Арон Тамаши. Роса и кровь" - читать интересную книгу автора

заливал лохматую шкуру. Внезапно он вскинул голову. Прозрачная вода
струилась изо рта, омывая желтые клыки, блестели тугие смоляные комочки
глаз.
И застыл в неподвижности, буравя человека взглядом.
"Ну вот мне и конец!" - обожгло старика, но в ту же секунду сам собою
нашелся выход. Рассудок все еще беспомощно корчился в судорогах, а рука
между тем, не дожидаясь приказа, точным и быстрым движением взялась за
топорище.
И застыл, уставясь зверю в глаза.
Кабан смотрел на него не отрываясь.
Так они стояли - глядели друг на друга упорно и дерзко - и выжидали
оба. Но вот Можа Палл, повинуясь не то разуму, не то инстинкту, чуть сдвинул
правую, а потом и левую ногу. Словно сама земля перенесла его вперед. И тут,
в полутора шагах от кабана, скрипнул под ногою камешек. Старик сжал топорище
и напрягся как струна. Кабан приготовился к прыжку, но в ту же секунду над
ним сверкнул топор. Зверь взвыл и отпрянул. Острие вонзилось в сруб. Хрюкая
и скуля, вернулся кабан на прежнее место. Щелкали клыки, изо рта шла
обильная пена. Становясь все гуще, она обволакивала морду и плюхалась в
родниковую воду, а потом плыла по ней, желтая, смешанная с кровью.
Светало.
Мутная пена все ярче окрашивалась кровью. Можа Палл увидел рану,
нанесенную топором: она зияла между клыками, ближе к правой ноздре, чуть не
надвое рассекая кабанье рыло.
Вода журчала, щебетала птичьими голосами, и ворчал, изрыгая пену,
кабан. А старик, увидев кровь, совсем окаменел и намертво впился взглядом в
кабаньи глаза.
Небо на востоке окрасилось алым цветом.
Кругом весело пестрела повилика, цвела белыми кружочками дикая морковь,
голубели у самой воды незабудки. Дикая бузина покачивала черными жемчужинами
ягод, ярко-красное ожерелье украшало бересклет.
Можа Палл не шевелился; кабан ворчал, изрыгая пену.
Шло время.
Но вот от дома послышался крик, словно лопнуло на морозе стекло.
- Подите сюда! Не слышите, что ли?!
Звала жена. Видимо, хотела спросить, что сготовить на завтрак. Ей-то
невдомек. Легко сказать: подите сюда, то-то и беда, что с места не
стронешься.
- Куда ж вы по девались, не слышите, что ли? - снова позвала старуха.
Голос как будто приближался. Старик ужаснулся, представив, что может
выйти. Отзовешься - напугаешь и ее, и кабана, не отзовешься - старуха чего
доброго сама пожалует разбираться, что к чему.
Он не отозвался, но секунду-другую спустя чуть-чуть подался назад,
потом еще, самую малость. Но и кабан, увидев, что расстояние растет,
поставил передние ноги на край сруба - не иначе, готовился к прыжку. Старик
качнулся вперед - кабан тут же отступил и положил необъятную голову на сруб;
опять пошла кровавая пена и защелкали клыки.
Осенняя изморозь сверкала в первых солнечных лучах.
- Дедушка, - позвал звонкий голосок, и тут Можа Палл решился.
- Ты, что ли, Дерке?
- Я! - отвечал голосок. - Да где ж вы?