"Андрей Таманцев. Пропавшие без вести (Кодекс бесчестия) ("Солдаты удачи" #13)" - читать интересную книгу автора

владельцев коттеджей и особняков на Осетре стали называть банкирами. Их
стараниями была проложена асфальтовая дорога, связавшая элитный поселок и
несколько попутных полувымороченных деревень с московским шоссе, проведен
магистральный газ, а хилая линия электропередач, выходившая из строя после
каждого сильного снегопада и ветра, заменена на капитальную. Несмотря на все
это, банкиров ненавидели лютой классовой ненавистью. Их мощные джипы, их
бесстыжие бабы, их катера и водные мотоциклы, бороздившие тихие плесы Осетра
и Чесны. И даже яхты. Яхты, едрить твою в корень! Яхтов им не хватало!
Вся округа на выборах дружно голосовала за коммунистов, а в перерывах
между выборами возила на Осетр мясо, молоко, творог, сметану и продавала
почти по московским ценам. Мужики из окрестных деревень устраивались к
банкирам сторожами и дворниками, бабы помогали по хозяйству, за места
держались, потому что получали раз в пять больше, чем в колхозах, ныне АО.
Но все равно ненавидели.
Лично для меня бурное строительство поселка "новых русских" было
большой удачей, так как обеспечило заказами столярку, которую я построил
рядом со своим домом в Затопино после того, как уволился из армии. Фронт
работ у банкиров был таким, что столярка быстро стала лишь частью ИЧП
"Затопино". В нем работало около пятидесяти мужиков - на лесосеке, на
пилораме, в строительных бригадах. Народ в наших краях рукастый, но пили
по-черному, поэтому проблему кадров для ИЧП мне пришлось решать с помощью
зарайского нарколога. Решал я ее просто. Каждому, кто просился на работу,
говорил: "Зашьешься - возьму". И зашивались, каждый на пять лет, а куда было
деться? Не было работы в округе, только на свинокомплексах, где платили по
триста - четыреста рублей в месяц и с большими задержками.
Бесхитростность, с которой я воплотил в жизнь андроповско-горбачевскую
антиалкогольную программу, так восхитила банкира, что он проникся к
деятельности моего ИЧП живейшим интересом, при встречах расспрашивал о делах
и давал советы. Он не разбирался ни в строительстве, ни в деревообработке,
но зато хорошо разбирался в жизни. Что и продемонстрировал мне в первые же
минуты сегодняшней нашей встречи, когда мы поднимались в его коттедж по
широкой парадной лестнице без перил. Перила - единственное, что было не
доделано в его коттедже. На мое предложение прислать мастеров он лишь
усмехнулся и назвал цифру налога на недвижимость, которую ему придется
платить с того момента, как появятся перила и строительство дома будет
считаться завершенным. Цифра была солидная.
И тут я понял, что скажу Ольге, когда она снова начнет меня доставать
за то, что я никак не могу закончить второй этаж нашего дома.
- Все мы, Сергей, знаем о несовершенстве российских законов, - обобщил
банкир. - Но относимся к этому по-разному. Одни негодуют. Эти люди не умеют
жить. Российский бардак - явление имманентное, как российский климат. Можно,
конечно, негодовать на то, что живем мы не в Каракасе, где круглый год
температура плюс двадцать два градуса. Но это не конструктивно. Другие
извлекают из российского бардака пользу. Эти люди умеют жить. Аморально? А,
собственно, почему? Обойти закон - вовсе не значит его нарушить.
Располагайтесь, я сварю кофе.
И он скрылся в глубине дома - круглый, как колобок, на коротких ножках,
похожий на французского комика Луи де Фюнеса. Всегда веселый, всегда
доброжелательный. Человек, который умеет жить.
Через четверть часа он вернулся на веранду и поставил на низкий столик