"Андрей Таманцев (В.Левашов). Разборка (Пропавшие без вести)" - читать интересную книгу автора

года капитан, в двадцать пять майор.
- После академии всегда присваивают очередное звание, - напомнил Док.
- В академии учатся пять лет, а не два года, - возразил полковник. -
Второй факультет. Очень интересно.
- Что вам кажется интересным? - проявил я уважительное любопытство.
- Академия Советской Армии - это академия Главного разведывательного
управления Генштаба, молодые люди. А второй факультет - восточный. На нем
готовят кадры для работы в Азии и на Ближнем и Среднем Востоке. Сороковая
армия, разведуправление. Восемьдесят первый год. Очень, очень интересно.
Кажется, я начинаю понимать, в чем дело.
- Поделитесь, - попросил Док.
- Бутылку поставите?
- Две, - сказал Док.
- Три, - быстро поправил я.
- Я пошутил, - усмехнулся полковник. - Хотел проверить, насколько для
вас это важно. Вижу, важно. Посидите, мне нужно кое-что уточнить.
Он ушел к себе в кабинет, через полчаса вернулся и удовлетворенно
сообщил:
- Все правильно. Так я и думал. Ключ - вот, - указал он на номер
воинской части, где после училища служил Калмыков. - Это Чучково. Поселок в
Рязанской области. Место дислокации Шестнадцатой бригады особого назначения.
На ее базе был сформирован Триста семидесятый отдельный отряд спецназа.
Часть офицеров вошла в спецподразделения "Зенит" и "Гром", а позже в
"Каскад". Слышали о таких?
- Да, - кивнул Док. - "Зенит" и "Гром" штурмовали дворец Амина.
- Совершенно верно. А "Каскад" работал в Афгане от звонка до звонка.
Второй ключ: разведуправление Сороковой армии. Восемьдесят первый год. Что у
нас было в восемьдесят первом году? Ну-ну, молодые люди! Что у нас было в
восемьдесят первом году?
- В восемьдесят первом году я ходил в школу, - оправдал я свое
историческое невежество. - В четвертый или пятый класс.
- А я учился на первом курсе Военно-медицинской академии, - сообщил в
свое оправдание Док.
- В восемьдесят первом году ничего хорошего у нас не было, -
проинформировал архивист. - В восемьдесят первом году мы обсирались в Афгане
на каждом шагу. А почему? Потому что воевали вслепую. Разведка - глаза
армии. Глаза разведки - агентура. Агентуры-то у нас и не было. А у
моджахедов была. И у пакистанцев была. И у ЦРУ была. Теперь понятно, почему
вашему Калмыкову не дали доучиться, а срочно перебросили в Афган?
Это было понятно. Непонятно, что с ним было дальше. В этом контексте
"пропал без вести" могло означать что угодно.
- Когда-нибудь будет написана настоящая история афганской войны, -
проговорил полковник. - И мы ужаснемся тому, что узнаем. Правда всегда
ужасна. Правда о войнах чудовищна. А может, не будет написана никогда.
Слишком быстро идет время. Слишком много событий. Некогда оглянуться.
Поэтому с тупым упорством лезем на те же минные поля, на которых уже
взрывались.
- Вы занимались афганской войной? - спросил я.
- Нет. Интересовался. Это не моя тема. Моя тема - война с Финляндией. Я
еще там, в тридцать девятом году, на линии Маннергейма.