"Андрей Таманцев. Двойной капкан (Солдаты удачи #6)" - читать интересную книгу автора

если и совершал, то мы о них ничего не знаем. Нам его даже задержать не за
что.
- Проживание по фальшивым документам, - подсказал Голубков.
Нифонтов только рукой махнул:
- Ерунда. Доказать, что они фальшивые, будет очень непросто, в КГБ
работали профессионалы. Но даже если докажем, что? Полгода тюрьмы?
Депортация? А это все равно что отпустить щуку в реку. И вечно держать его
под колпаком мы не можем. При его опыте он вполне может уйти и все-таки
связаться с Рузаевым.
- Есть третий вариант, - напомнил Голубков. - Тебе его предлагали?
- Да, - кивнул Нифонтов. - Предлагали подумать. Я сказал, что
категорически против. Убрать неудобного человека - простой выход. Но после
этого мы становимся на одну доску с преступниками. Это мы уже проходили по
полной программе.
Голубков усмехнулся:
- Удивляюсь, Александр Николаевич, как ты умудрился стать
генерал-лейтенантом с такими взглядами.
- А я не удивляюсь, что ты так и остался полковником. Потому что у
тебя такие же взгляды. Хочешь взглянуть на этого красавца?
Не дожидаясь ответа, Нифонтов достал из сейфа средней толщины папку. В
ней было два больших конверта из плотной коричневой бумаги. В одном была
стандартная ориентировка Интерпола с черно-белым фотоснимком разыскиваемого
преступника, описанием его примет и довольно длинным перечислением имен,
которыми он пользовался. В конце стопки листков было пять цветных снимков,
весьма качественно выполненных на лазерном принтере.
- Досье Пилигрима, - пояснил Нифонтов. - Я позаимствовал его на
время в ФСБ. Все данные собраны Интерполом. О нашем участии в его
многотрудной судьбе - ни слова. То ли действительно в его агентурном деле
ничего больше не было, то ли на всякий пожарный зажали или даже уничтожили.
Голубков всмотрелся в снимки. Два из них были сделаны в тюрьме, а три
- явно скрытно - на улице то ли Вены, то ли Берлина. На них был запечатлен
среднего роста, худощавого сложения человек лет тридцати с длинными черными
волосами, перехваченными сзади в "конский хвост", с правильными суховатыми
чертами лица, с тонким прямым носом. Голубков профессиональным взглядом
отметил: сросшиеся на переносице густые черные брови, тонкие губы, необычно
длинные мочки плотно прижатых к голове ушей, впалые щеки.
- Таким он был лет десять назад, - объяснил Нифонтов и извлек из
второго конверта еще несколько крупных цветных снимков. - А вот такой он
сейчас. Это уже наши ребята снимали.
Голубков перебрал снимки и даже головой потряс:
- Да это же не он!
Круглолицый блондин с прической ежиком, короткая шея, нормальные, даже
чуть оттопыренные уши, белесые небольшие брови, пухлые губы, нос морковкой.
Голубков разложил в два ряда снимки: сверху интерполовские, под ними -
наши. Долго сравнивал и уверенно повторил:
- Не он.
- Ну, даже если ты не узнал... Стоило бы поздравить профессора,
который делал эту операцию. Специалист был суперкласса. Мечтал, говорят,
получить Ленинскую премию за свои методы лазерной и пластической хирургии.
По закрытому списку, само собой.