"Татьяна Талова. Звезда-полынь" - читать интересную книгу автора

царевен поглядеть хотелось... Лют! - осенило меня. - Лют, ну ты даешь!
- Замолчи! - рыкнул Лют, все догадки мои укрепив.
- Лют, ну это же прям как в песнях! Да не смотри так, я не про твою
боевую говорю! Про другие! Ну, когда баяны выплетают - мол, полюбилась
красна девица, да ясну соколу, да добру молодцу!
- И что ж делать теперь? - за голову схватился Лют. Вот уж страшный
Кощеев воин, лиходей и все такое - а что сердце горячее с ним сделало!
- Ну что делать, что делать, - пожал я плечами. - Иди завтра, удаль
свою показывай. Род какой?
- Воинский. Потомственный.
- Вот видишь, как все хорошо. У меня вот дед плотником был, отец
полжизни в дружину царскую пробивался.
Смотрит, смотрит на меня Лют, да как взвоет.
- Светояр, друже, да я Кощеев воин! Я Кощею, заклятому врагу Гордея,
служу!.. И потом, не хочу я Марью неволить, не дело это... вот кабы сама
пошла, а не из-за состязаний этих...
Серьезно-то все как. Не люблю я эту серьезность. Наверное, по мне
заметно.
- Да кто ж за такого молодца не пойдет? - подбадриваю его, а он упрямый
и погрустневший, даже Зореслава заметила - все охала, мол, что невесел,
буйну голову повесил?
- А что, бабка, нет ли у тебя тулупчика какого старого? - спрашиваю я у
нее тихонько.
Зореслава кивает.
- Что задумали, окаянные? - спрашивает добродушно.
- Потеху, - мрачно отвечаю я, думу думая.
Друга-то выручать надо.

Значит, сговорились мы с Лютом быстрехонько. Утром в город на заре
вошли. Я тряпки какие-то у бабки Зореславы взял, в них обрядился, тулуп
напялил наизнанку вывернутый, бороду вчерашнюю испачкал и покрепче привязал,
шапку на глаза надвинул, к ней еще и пакли какой-то приладил, чтоб на глаза
падала, сам весь в пыли да грязи изгваздался.
Пошел прямо к терему Фомы, где царь с семьей остановился. Благо, забора
нет, а со стражей как-нибудь разберусь.
Лют поблизости схоронился, а я встану, да как заору! Стража сбежалась,
а я давай бегать, голосить, чушь какую-то нести, кусаться, от стражи
отбиваться - а силушки-то мне не занимать!
Лют уж на что мрачен был, в затею не верил, а и то, думается,
посмеялся.
- Безумный, безумный! - кричат вокруг, народ стал показываться, а мне
того и надо.
Лют тем временем должен был пробраться в терем и с Марьей своей
поговорить - очень я надеюсь, что этой встречи одной им хватит.
Бегал я по двору, бегал - стражникам уже и ловить лень стало, видят,
что вреда от меня нет, а смех один, смотрят. Вдруг раз - вижу, что сам царь
вышел, не иначе как на шум. Я остановился.
- Кто таков? - спрашивает Гордей.
- Шут! - говорю спокойно. - Лицедей! Смотри, царь-батюшка, всех людей
твоих заставил поверить в безумство свое.