"Тацухико Такимото. Добро пожаловать в N.H.K.! " - читать интересную книгу автораверно? Вроде как хочешь показать насколько ты крут, спасая какую-то
сумасшедшую девчонку на грани суицида. Ты об этом думал, да? Но это невозможно. Невозможно! Луна за ее спиной не давала разглядеть лицо, поэтому я не мог сказать, какое выражение у нее было. Хоть это походило на фарс, на самом деле, это было не так. Никакого фарса. Я серьезно спросил ее: - Если я скажу, что безумно люблю тебя, что ты будешь делать? - Ничего. Я все решила. Я имею в виду, ты же просто хикикомори, Сато. И ты похож на того, кто может быстро поменять свое мнение. И вообще, на самом деле я тебе и не нравлюсь вовсе, верно? Если кто-то не будет моим с головы до пят, для меня будет лучше умереть. Не каждый сможет исполнить мои желания. Я всегда это знала. Именно поэтому, так или иначе, мне нужно просто умереть. - Ты мне нравишься! Я люблю тебя! Прошу, не умирай! - Ха, ха, ха. Ты такой забавный, Сато. Но это бесполезно. Я собираюсь умереть! Наш разговор был словно взят из седзе-манги. Однако, я знал, что слова вроде "любовь" и "ненависть" не так уж и важны. Похоже, что проблема лежит гораздо глубже. Я подумал, что должен постараться объяснить это ей. Я как-то должен выразить это словами. Но слово не воробей. В тот момент, когда я их произнесу, они потеряют всякий смысл. Я просто не понимаю. Что мне делать? Чего я хочу? О чем я думал тогда...? Мне все равно, умрет ли она. Вот о чем. В конце концов, это ничего не меняет. Разница только в том, придет смерть раньше или позже. Даже если я буду жить дальше, то получу только еще лучше умереть. Это логическое заключение, которое никто не смог бы опровергнуть. По крайней мере, его не мог опровергнуть я. К тому же, я подходил на роль спасителя самоубийц менее кого-либо.(меньше всех на свете) - Это неправильно, - я продолжал молоть этот вздор. - Не говори, что ты собираешься умереть. Слова звучали фальшиво. Решив положиться на силу, я сделал шаг в сторону все еще размахивающей ножом Мисаки. Она отступила. Не обращая внимания на ее дикие движения, я сделал выпад вперед с вытянутой рукой. За момент до того, как я коснулся Мисаки, лезвие впилось мне в ладонь. Секундой позже потекла кровь. Снег впитал ее. Было больно, но боль была чудесна. Мисаки заворожено смотрела на окровавленный нож. Я улыбнулся ей. Похоже, что она тоже была готова улыбнуться. Дул ветер, снежинки кружили вокруг нас. *** Наконец, я понял. Я знал, что мне нужно делать: я не должен дать этой девушке умереть. Я спасу ее. Как? Найдутся ли силы у такого хикикомори, как я, на помощь другим людям? Разве такое возможно? Разве не должен я знать свое место? Ну? Все же, где-то должно было быть чудесное решение. Я верил в это. Должен |
|
|