"Такако Такахаси. Томление (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

В эту ночь опять во тьме комнаты стоял восковой юноша. Я протянула к
нему руки, ощутила мягкие живые волосы, маленькие - их можно было спрятать в
кулаке - круглые уши, широкий лоб, тонкий нос. Я чувствовала, как мои
прикосновения вселяют жизнь в фигуру, как под моими пальцами она теплеет.
Зрение у меня было отключено, работало только осязание, и я представляла
себя очень чувствительным сенсорным устройством. Но в то же время я еще и
размышляла: пыталась придумать заголовок для исследования на тему о том, где
в восковой фигуре сокрыт источник жизни.
И в том месте, где я, казалось, приблизилась наконец к разгадке, сон
прервался.
А днем в кафе на втором этаже, когда я пила чай с живым Тамао, мне
пришла в голову очень странная мысль: с того момента, когда я впервые
увидела этого юношу и неожиданно назвала его Тамао, он стал для меня
продолжением восковой фигуры, наши встречи как бы продолжали виденные
накануне сны. Здесь, в кафе, устроившись удобно в глубоком старомодном
кресле, я продолжала в реальной жизни воспроизводить ирреальное, то, чем
жила во сне. Невероятное ощущение! В чем же суть столь нелепого феномена?
Вероятно, явившийся во сне образ отпечатывается в подсознании - где-то
глубоко-глубоко, и я, отдельно и независимо от реальности, также и в
подсознании, проживаю все это полной жизнью. Когда я возвращаюсь в реальный
мир, этот образ в зеркале действительности воспроизводится в ожившем виде.
Тамао и меня разделяет круглый мраморный столик.
- На какой факультет собираетесь поступать? - спрашиваю я.
- На физико-математический. Хотел бы заниматься математикой, - отвечает
Тамао; в отличие от меня он не утопает в кресле, а сидит напряженно,
выпрямив спину.
- Математикой? - механически переспрашиваю я, потому что мои мысли
поглощены другим. "Отнюдь не всегда и не всякий оживший образ воплощается
наяву. Такой феномен наверняка чрезвычайно редок".
- Да, очень люблю математику, - повторил Тамао. "Вот как!.. И я в
молодости увлекалась ею".
На днях, проезжая город N., я в поезде как раз рассуждала
математически: по отношению ко мне, двигающейся из какой-то точки к
отрицательному полюсу, коррелятивно должна существовать другая я,
направляющаяся к полюсу положительному...
- Не устали? Дни напролет сидите за книгами... - Я пыталась разговорить
Тамао, потому что речь действует на него, как прикосновение рук на восковую
фигуру.
- Нет, не устал, - с обычной бесстрастностью отвечает Тамао.
- За книгами с утра до поздней ночи? - Я пыталась связать образ жизни
юноши со своими ночными видениями.
- Да ведь до экзаменов осталось совсем немного времени.
- Переутомиться не боитесь? Выглядите-то вы не богатырем.
Боюсь, вместе со словами я передала ему информацию о своих чувствах. Но
Тамао, кажется, ничего не заметил: нежность, выраженную голосом, не видно, и
на ощупь ее не почувствуешь.
- Действительно, я часто простужаюсь.
- Неужели?
- Да. И чуть что - живот болит.