"Такако Такахаси. Томление (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

оттуда немного по канатной дороге.
- Коллекция растений там богатая? - Я все еще была поглощена мыслью о
растении, воплощающем в себе Тамао.
- Да ведь зима, вам не много удастся увидеть.
Пожилая пара поднялась из-за своего столика и, по-европейски скрестив
руки на груди, прошла мимо нас к выходу. На лице дамы я заметила темные
старческие пятна и вспомнила о своем возрасте - я была лет на двадцать
старше Тамао.
- Думаю, кое-что интересное все же увижу, - многозначительно сказала я.
- Прежде там насчитывалось около тысячи видов растений, а теперь,
возможно, и больше.
Осведомленность Тамао удивила меня.
- Приходилось там часто бывать?
- Я когда-то ходил туда любоваться розами. А потом и сам стал их
выращивать.
- Розы?!
- Почему это вас так удивило? Вы даже в лице изменились.
- Возможно... Наверное, потому что вы заговорили о розах. Мне безумно
хочется взглянуть на них. Странно, не правда ли?
Странно? Когда-то давным-давно я мечтала иметь собственный дом, во
дворе его посадить розы, много роз... Бывает же так - совершенно забытые
вещи вспоминаются вдруг в самый неожиданный момент. "Конфидэнс", "Уайт
кристмас", "Эдэн роуз" - названия различных сортов отчетливо всплывают в
памяти. "В ближайшие два-три дня непременно съезжу в ботанический сад", -
решила я.

Наступала ночь, и, значит, опять должен был появиться восковой Тамао.
Сначала, как всегда, он был холоден. Тепло моих рук вдохнуло в него
жизнь, тепло моей души отогрело его. И я поняла наконец, что в этом -
объяснение моей безумной привязанности к восковой фигуре. Встречи с восковым
Тамао давали ощущение причастности к жизни другого. Он же, оставаясь
восковой фигурой (кожа его в эти минуты, правда, теряла глянец воска),
превращался в нечто качественно другое, в нем проступало что-то от растения.
Но как только я переставала ласково прикасаться к нему, он моментально
холодел, возвращаясь в свое первоначальное состояние куклы.
Что-то в ожившем Тамао меня не устраивало. Поняла! У него безжизненные
губы. Я приблизилась к нему с помадой в руке и почувствовала теплое дыхание.
Лицо мне было знакомо до мельчайших деталей; без труда найдя губы (какие они
нежные! гораздо нежнее моих!), я на ощупь накрасила их помадой. Видимо,
слишком сильно прижала помаду к губам, потому что почувствовала, что Тамао
стал задыхаться. Губы приоткрыты, зубы разжаты; там, за чернотой, рождается
дыхание.
Затем сняла фигуру с кровати и установила на полу. Отошла на несколько
шагов и с восхищением стала смотреть на него. В темноте было видно лишь, что
на белой восковой поверхности ярко горят губы. Остальное жило в моем
воображении.

Я проснулась в приподнятом настроении.
После долгого самовольного затворничества захотелось погулять на свежем
воздухе, и я вышла из номера.