"Такако Такахаси. Томление (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автораоттуда немного по канатной дороге.
- Коллекция растений там богатая? - Я все еще была поглощена мыслью о растении, воплощающем в себе Тамао. - Да ведь зима, вам не много удастся увидеть. Пожилая пара поднялась из-за своего столика и, по-европейски скрестив руки на груди, прошла мимо нас к выходу. На лице дамы я заметила темные старческие пятна и вспомнила о своем возрасте - я была лет на двадцать старше Тамао. - Думаю, кое-что интересное все же увижу, - многозначительно сказала я. - Прежде там насчитывалось около тысячи видов растений, а теперь, возможно, и больше. Осведомленность Тамао удивила меня. - Приходилось там часто бывать? - Я когда-то ходил туда любоваться розами. А потом и сам стал их выращивать. - Розы?! - Почему это вас так удивило? Вы даже в лице изменились. - Возможно... Наверное, потому что вы заговорили о розах. Мне безумно хочется взглянуть на них. Странно, не правда ли? Странно? Когда-то давным-давно я мечтала иметь собственный дом, во дворе его посадить розы, много роз... Бывает же так - совершенно забытые вещи вспоминаются вдруг в самый неожиданный момент. "Конфидэнс", "Уайт кристмас", "Эдэн роуз" - названия различных сортов отчетливо всплывают в памяти. "В ближайшие два-три дня непременно съезжу в ботанический сад", - решила я. Наступала ночь, и, значит, опять должен был появиться восковой Тамао. Сначала, как всегда, он был холоден. Тепло моих рук вдохнуло в него жизнь, тепло моей души отогрело его. И я поняла наконец, что в этом - объяснение моей безумной привязанности к восковой фигуре. Встречи с восковым Тамао давали ощущение причастности к жизни другого. Он же, оставаясь восковой фигурой (кожа его в эти минуты, правда, теряла глянец воска), превращался в нечто качественно другое, в нем проступало что-то от растения. Но как только я переставала ласково прикасаться к нему, он моментально холодел, возвращаясь в свое первоначальное состояние куклы. Что-то в ожившем Тамао меня не устраивало. Поняла! У него безжизненные губы. Я приблизилась к нему с помадой в руке и почувствовала теплое дыхание. Лицо мне было знакомо до мельчайших деталей; без труда найдя губы (какие они нежные! гораздо нежнее моих!), я на ощупь накрасила их помадой. Видимо, слишком сильно прижала помаду к губам, потому что почувствовала, что Тамао стал задыхаться. Губы приоткрыты, зубы разжаты; там, за чернотой, рождается дыхание. Затем сняла фигуру с кровати и установила на полу. Отошла на несколько шагов и с восхищением стала смотреть на него. В темноте было видно лишь, что на белой восковой поверхности ярко горят губы. Остальное жило в моем воображении. Я проснулась в приподнятом настроении. После долгого самовольного затворничества захотелось погулять на свежем воздухе, и я вышла из номера. |
|
|