"Виктор Сытин. Покорители вечных бурь " - читать интересную книгу автора

вспомнил о том, что случилось сегодня на рассвете, и вскочил с постели. -
Неужели опоздал на дежурство?
Однако часы показывали только пять пополудни, а дежурить ему сказали
прийти в 8 часов вечера.
Все же ложиться Николаю больше не захотелось. Он подбежал к окну,
отодвинул в сторону горшки и высунулся до пояса наружу.
Дом Ивана Михайловича Дубникова, у которого уже несколько лет жил
Николай, взятый на воспитание после смерти его родителей, сторожке. Из окон
дома открывался красивый вид, и сады села не загораживали степных далей
после дождей, когда особенно чист промыты стекла. Их своей комнаты Николай
отчетливо видел, например, ветряки опытной станции - а она находилась от
села километрах в трех - и даже мог определить, работают они или нет. Хорошо
была видна в такие дни и стартовая площадка на дне бывшего пруда и новый
пруд, который образовался дальше, в балке.
Впрочем, сегодня Николай и не взглянул в сторону опытной станции.
Задрав голову, он стал осматривать небосвод ближе к зениту. На голубом
куполе неба, кроме нескольких полупрозрачных облаков, похожих на гигантские
деревья или листья сказочных трав, которые рисует мороз на стеклах, сначала
он ничего не нашел. Но вскоре у конца одного из таких облаков-листьев зоркие
глаза юноши обнаружили небольшое светлое пятнышко.
"Она! - удовлетворенно подумал тогда Николай. - Точно, она!"
Новый порыв ветра ударил в створку рамы, и она крепко стукнула Николая
по затылку.
- Фу, чертяка! - невольно отодвигаясь, сказал он. - Вот задул, будь ему
неладно!
Теперь Николай почувствовал голод - ведь со вчерашнего вечера он ничего
не ел. Юноша закрыл окно и пошел в кухню. Здесь аппетитно пахло свежим
хлебом и жареной бараниной с луком.
Николай открыл кастрюлю, стоявшую на плите, и хотел было вытащить из
нее привлекательный кусочек, но, подумав, закрыл крышку и отошел к буфету.
Здесь он отрезал себе толстый кусок от каравая, посолил его густо и вернулся
в свою комнату.
"Сейчас, пока дед спит и матушка Акулина не пришла, сяду-ка я и запишу
все, что было", - решил он.
С удовольствием уплетая хлеб, Николай достал из шкафчика внизу этажерки
с книгами зеленую клеенчатую тетрадь, ароматическую ручку и сел к столу.
Пальцы его были заняты - держали хлеб, и, раскрыв тетрадь, стал придерживать
ее локтем.
Страницы тетради были исписаны печатными буквами, а ниже нарисована
миниатюрная карта.
Место расположения Москвы на ней отмечала звездочка, а к северу от
Каспия, между рекой Уралом и Камой был начертан флажок с надписью: "Заря
коммунизма".
Николай перевернул несколько заполненных ровными строчками страничек и
на чистой аккуратно написал:
"5 мая". Однако писать, придерживая тетрадь локтем, было неудобно, и
он, положив ручку, начал перелистывать страницы и перечитывать дневник.
На второй странице в верхнем левом углу было написано: "15 марта", и
сразу же шла первая запись:
"Сегодня я решил начать записывать для памяти все, что происходит у нас