"Ирина Сыромятникова. 01 Меч Лун " - читать интересную книгу автора

комнаты и беги на конюшню, бери двух любых лошадей, но не бери гнедого с
белой мордой и пятном на груди.
- Это наш лучший конь!
- Он меченный. Слушай меня! Погаси везде свет, я постараюсь задержать
их так долго, как смогу.
- Понял. Шухер! Он идет.
Призрак молниеносно исчез, подсвечник брякнул на пол. Я плюхнулся в
кровать одетым, едва успев скинуть сапоги, и натянул одеяло по самые уши.
Вошел Страж, разделся, не зажигая света, и лег спать. В ожидании
рассвета я тоже забылся беспокойным сном, ловя обрывки странных видений, в
которых я куда-то спешил и все время опаздывал.
В темный предрассветный час меня разбудил пронесшийся сквозь сны
холодок и скрип соседней кровати. Страж быстро встал и вышел. Едва его шаги
стихли, я вскочил, натянул сапоги и заторопился следом. Коридор освещала
одинокая масляная лампа, одно движение - и она потухла. Медленно, на ощупь,
я стал пробираться к лестнице.
Рядом возник Крабат.
- Он пошел во двор. Ступай через кухню, задняя дверь ведет прямо в
конюшню.
- Кто откроет ворота?
- Не беспокойся. Когда оседлаешь коней, погаси фонарь над дверью. Не
забудь о беломордом!
Темнота снова опустела. Как мог быстро, я спустился вниз и в мерцающем
свете камина нашел вход на кухню. Отчаянно стараясь не перебудить весь дом,
загремев посудой, я нашарил заднюю дверь и выбрался в полумрак и теплые
запахи конюшни.
Наши лошади занимали большую часть стойл, ошибиться было трудно.
Животные узнали меня и вели себя тихо. Я выбрал двух, самых выносливых -
соловую кобылу и мышастого жеребца - оседлал и вывел к дверям конюшни, гася
по дороге светильники.
Дальше все решала скорость.
Я распахнул створку двери и вскочил в седло. Фонарь висел над дверью
конюшни, одним движением я сорвал его с крюка и метнул в дождевую бочку. В
наступившей темноте со страшным грохотом рухнули ворота, долгие секунды мне
пришлось успокаивать заметавшихся лошадей, прежде, чем они подчинились и
пошли к пролому.
От крыльца гостиницы к нам рванулась какая-то тень, но волна искристого
мрака вынырнула ей на встречу, раздался вопль ужаса и характерный призрачный
смех.
Кони захрапели и ударились в дикий галоп, мы канули в предрассветную
мглу, оставив позади себя панику и шум просыпающегося дома.
Лиги за лигами проносились мимо. Я часто пересаживался из седла в седло
и почти все время заставлял лошадей идти галопом. Деревни и постоялые дворы
меня не интересовали - хотя я и не взял никакой поклажи, неделю поста мог
перенести спокойно. Сложнее было с лошадьми, оставалось только надеяться,
что они выдержат путь до замка на подножном корме.
К вечеру напряжение немного отпустило меня, ничего похожего на погоню
заметно не было. Я немного отъехал от тракта и, в глубоких сумерках,
остановился на ночлег у каменистого берега говорливой речушки. С
наступлением темноты умолкли птицы, улегся теплый ветерок, и только