"Евгений Сыч. Трио (Авт.сб. "Соло")" - читать интересную книгу автора

Так сказать, доведение лени до абсурда.
Справа на площади - дом приказов, слева - общественный склад. В центре
костерчик небольшой потрескивает - символ очищения - у ног наказуемых.
- Староста? - ласково спросил У строгого вида мужчину, одетого в бывшую
военную, а сейчас очень потрепанную и заношенную одежду.
- Староста, - с вызовом ответил тот. - А ты кто таков, бродяга?
- Ну, зачем же так сразу? - не удержался У. - Зачем ярлыки клеить,
клейма бить? Разве можно так, староста? Ты не торопись, подумай немножко,
я тебя не тороплю.
- Посыльный! - обернулся и крикнул староста в ответ на эти увещевания.
- Беги за сержантом.
У огляделся, куда бы сесть, нашел, сел.
- Что-то ты меня боишься, староста, - сказал он задумчиво. - Наверное,
совесть нечиста? А? Люди с чистой совестью ничего не боятся, а ты
набедокурил, видно, ошибочек наделал, дров наломал. Ты бы признался мне,
староста, пока сержант не пришел.
- Сейчас с тобой разберутся, - обрадовался паузе староста. - Сейчас
выяснят, с чего ты такой разговорчивый.
- Смотри, тебе жить, - отозвался У. "О чем же я с сержантом буду
разговаривать, - думал он, - и зачем мне вообще сержант? Упакуют еще в
колодки... Тогда что, сынком стращать? Сынок-то обрадуется, да дело не в
том. И почему здесь опять войска? Военное положение, что ли? Все бы им
баловаться, а ведь доиграются, в конце концов. Так народ и устать может".
- Ты кто такой, куда и зачем идешь? - спросил сержант все сразу, чтобы
не тратить зря время государственной службы.
- Зовут меня У, сам я вроде как отшельник, шел сюда, а нужно мне не
много: куль риса и корзину сушеных овощей, - ответил по порядку У. -
Только сам я продукты не понесу, а скажите крестьянам, чтоб снесли в
обычное место, они знают.
- Ты кто такой? - оторопел сержант, и староста приоткрыл рот,
вспоминая.
- Зовут меня У, - терпеливо повторил У, - сам я вроде как отшельник...
- Отшельник, - сыронизировал сержант. - Отшельники по горам сидят, а не
шляются. Рису захотел!
"Из деревенских, - подумал У. - Любит поболтать".
- Если это У, так он боли не боится! - вспомнил наконец староста.
- Верно? - заинтересовался сержант.
- Я вообще ничего не боюсь, - скромно соврал У. - И некогда мне с вами
разговаривать, я все сказал.
- Дайте-ка ему! - кивнул сержант солдатам, и те двинулись на
отшельника, а староста попятился, демонстрируя свою непричастность.
У подумал секунду и прыгнул в сторону, только чтобы успеть на середину
площади раньше солдат - к маленькому костерку, символу очищения. Успев,
сел прямо в костер, подождал пока загорелась довольно-таки засаленная
хламида и, горящий, совсем уже не торопясь, не обращая внимания на солдат,
пошел обратно к дому приказов. Встал, опершись о стену, и стал ждать,
когда займутся доски и камышовая крыша.
- Иди сюда! - позвал он растерявшегося сержанта. - Вместе гореть будем.
- Воды! - завопил староста. - Воды! Сгорит ведь все!
Крестьяне, ничего не уразумевшие до сих пор, теперь стремглав