"Майкл Суэнвик. Я тоже жил в Аркадии" - читать интересную книгу автораДарджер сорвал шляпу и низко поклонился. - Дорогая мисс! Вы, верно, считаете
меня ужасным невеждой, но за суматохой вчерашней ночи я не успел узнать ваше имя. Если вы будете столь милосердны, чтобы одарить меня этим знанием и вашим прощением... и улыбкой... я стану самым счастливым человеком на свете. Уголок рта нимфы тронула улыбка, но она тут же нахмурилась. - Зовите меня Алия. Но я здесь для того, чтобы поговорить не о себе, а о Феодосии. Мне знакомы обычаи мужчин, а ей нет. Ты был ее первым. - Вы хотите сказать, она?.. - потрясенно спросил Дарджер. - Когда повсюду мои братья, кузены и дяди? Маловероятно! В Аркадии нет девушки, которая сохраняет девственность хотя бы на день дольше, чем сама пожелает. Но ты был ее первым смертным мужчиной. А для девчонки это важно. - Разумеется, я польщен. Но чего именно вы от меня хотите? - Поосторожней! - Ее палец уперся ему в грудь. - Феодосия мод подруга. И я не потерплю, чтобы ее обижали. С этими словами она бросилась назад в лес и исчезла среди деревьев. - М-да! Еще одно доказательство - если бы таковые требовались, - что женщины недоступны пониманию мужчин. - Любопытно, но в точности такой разговор состоялся у меня несколько лет назад с одной моей приятельницей, - сказал, вглядываясь в зеленые тени, Дарджер, - и она заверила меня, что мужчины точно так же ставят в тупик женщин. Возможно, проблема не в половой принадлежности, а в самой человеческой природе. - Но ведь... - начал Сэрплас. И за такой беседой они держали путь домой. спорили: направиться ли им прямо в Москву или завернуть по дороге в Прагу), когда через город прошла, оставляя за собой ссоры и свары, богиня раздора Эрис. Дарджер лежал одетым на кровати, наслаждаясь запахом цветов, когда услышал первые гневные крики. Феодосия заставила его комнату вазами с гиацинтами - в извинение, потому что им с Анией пришлось поехать на ближайшую гусиную ферму за новыми пуховыми перинами для трактира, и в обещание, что они не слишком задержатся с возвращением. Вскочив, он наблюдал из окна за тем, как насилие волнами распространяется по улицам. Быстро схватив коробку похищенных из монастыря пластырей, он налепил один себе на шею. И как раз собирался отнести пластырь Сэрпласу, когда дверь распахнулась и означенная особа ворвалась, схватила его и швырнула о стену. - Лжедруг! - рычал Сэрплас. - Улыбающийся, коварный.... Антропоцентрист! Ответить Дарджер не мог. Лапы друга сжимали ему шею, лишая воздуха. Сэрплас неистовствовал, - вероятно, благодаря исключительному обонянию, - и вразумить его не было никакой возможности. К сожалению Дарджера, его детство прошло не в привилегированных гостиных за светскими беседами, а за потасовками и Драками в трущобах лондонского Мейфэр. Но нет худа без добра: сейчас это оказалось весьма кстати. Подняв скрещенные в запястьях руки, он завел их между локтями Сэрпласа. А потом разом поднял их и резко развел, сбрасывая с горла лапы друга. И одновременно изо всех сил ударил коленом в промежность Сэрпласа. |
|
|